Дэниел смотрел на Сюзетту и не услышал, ответил ли что-нибудь Данверс, но, очевидно, он как-то дал понять, что ее подозрения верны, потому что Сюзетта насмешливо продолжила:
— К счастью, и этого вы не сумели сделать, как следует, Дэниел жив. Это единственная причина, почему я делаю вам следующее предложение: если вы сейчас уберетесь, мы с отцом не скажем о вас ни единого слова. Можете идти, мы не пошлем за вами погони.
— Я не уйду без того, за чем пришел, — рявкнул Данверс. — Мне нужны деньги, чтобы перебраться на континент. Я знаю, что у Мэдисона есть деньги от продажи лондонского дома. — Он перевел взгляд на отца Сюзетты: — Вы сами так сказали, когда встретили нас у водопада. Сказали, что они у вас в трактире и вы сейчас же их мне отдадите. Но вместо этого мы поехали в Гретна-Грин. Я решил, что они у вас в сумке, которую вы укладывали перед отъездом.
— Я не настолько вам доверял, чтобы брать их с собой, — сказал Мэдисон, и Дэниелу показалось, что сказал с удовольствием.
— Я так и подумал, — с горечью произнес Данверс. — Вчера я дошел сюда, но увидел, что из ворот выезжает Вудроу и какая-то дама, и понял, что здесь вся компания, а потому вернулся назад. Но разумеется, Вудроу нашел вас быстрее. — От злости Данверс заскрипел зубами. — Когда он и дама вернулись с вами сюда, я решил, что нужно найти деньги и сбежать на континент. Я снова вернулся к своей разбитой карете, обыскал вашу сумку, но денег там не оказалось.
— Они в сундуке у Роберта, — спокойно заметил лорд Мэдисон.
— Значит, вы можете их забрать у него и отдать мне. Конечно, если хотите, чтобы ваша дочь и вы сами остались живы.
Глаза Дэниела сузились. У него не было с собой оружия, и он слушал весь этот разговор, только чтобы понять, каковы планы этого негодяя. Если Данверс решит бежать, прихватив с собой Сюзетту, Дэниел спрячется в одной из соседних комнат и, рассчитывая на внезапность, прыгнет на злодея, когда он со своей пленницей будет проходить мимо. Однако выяснилось, что у Данверса другая мысль. Но в любом случае Дэниел не верил, что Данверс оставит Сюзетту и лорда Мэдисона в живых. Злодей говорил с такой яростью, что было ясно — он ненавидит и, Сюзетту, и ее отца и винит их за провал своих планов. Он уже убивал людей, и его пленники знали об этом, он стрелял в Дэниела, пытался задушить Сюзетту. Такой человек ни перед чем не остановится. Дэниел полагал, что Данверс застрелит лорда Мэдисона, как только получит деньги, а потом завершит то, что начал прошлой ночью, — задушит Сюзетту.
Судя по лицам дочери и отца, они тоже это понимали, однако Седрик Мэдисон кивнул и отвернулся.
— Что вы делаете? — прорычал Данверс и шагнул к старому джентльмену.
Дэниел воспользовался случаем, проскользнул в комнату и стал красться вдоль стены, надеясь оказаться за спиной у Данверса.
— Хочу достать деньги. Ведь вам нужны деньги?
— Отлично. И не пытайтесь выкинуть какой-нибудь фортель, — грозно рыкнул Данверс, схватил Сюзетту за руку и притянул к себе.
Дэниел продолжал красться вдоль стены, надеясь добраться до камина и схватить там кочергу.
— Я и не собираюсь, — буркнул Мэдисон, открыл большой сундук у стены и начал в нем рыться.
Дэниел наконец завладел кочергой, крепко ухватил ее и двинулся к Данверсу, стараясь, чтобы тот не заметил его боковым зрением.
— Поспешите, черт вас подери! — нетерпеливо прикрикнул Данверс.
— Их положил сюда Роберт, и я не знаю… ага, вот они, — вдруг громко произнес Седрик Мэдисон.
Дэниел не понял, чем выдал себя. Он не издал ни звука, не попал в поле зрения негодяя и подкрался уже совсем близко, но Данверс вдруг замер, потом развернулся и увидел Дэниела. Глаза его невероятно расширились, он перевел ствол пистолета на нового противника, но и этот момент Дэниел взмахнул кочергой и прыгнул.
Грянул выстрел. Все на мгновение оглохли. Дэниел услышал, как вскрикнула Сюзетта, и непроизвольно схватился за грудь, чтобы зажать рану, хотя сам ничего не почувствовал. Не было ни резкой боли, ни крови. Дэниел удивился, поднял глаза на Данверса и успел заметить, как тот медленно опускается на пол. Из-за его спины появился лорд Мэдисон, который по-прежнему стоял на коленях перед сундуком, но теперь в его руке был дымящийся пистолет.
