— Мы приехали навестить мисс Лонгэкр, — объяснил Расс.
Охранник кивнул и открыл ворота.
Должно быть, некогда это было поместье какого-нибудь барона-разбойника, а может, богатого владельца сталелитейной или железнодорожной компании. Асфальтированная дорога вилась через высокие заросли колышущегося на ветру тростника, которые постепенно редели, открывая перед ними отвоеванный у топи участок в форме полумесяца с садом, газоном и кирпичным особняком, представлявшим собой громадное уродливое здание с мансардной крышей, отливавшей на солнце медно-зеленым блеском, ажурными балконами из железа и многостворчатыми окнами. Безобразное строение — символ насилия и власти денег. Реликвия девятнадцатого века, переполненного черным дымом и скрежетом промышленных машин. Надменный монстр, презрительно глядящий на простирающиеся окрест на пять миль безмятежные болотистые пустоши и гладь синеющего вдалеке залива. Место, куда богатые приезжают доживать свои дни.
Расс завел автомобиль на автостоянку с табличкой «ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ». Их машина была единственной. По аллеям перед зданием чернокожие сиделки прогуливали в инвалидных колясках согбенных обитателей «Дауни Марш».
Было два часа дня. Солнце светило ярко, небо голубое, без единого облачка. Вдалеке в вышине шел гусиный клин, у маленького пруда рядом с домом стояла на одной ноге белая цапля.
— Давай я буду вести разговор, — сказал Боб. — Думаю, она меня вспомнит.
Они вошли в вестибюль. Под ногами поскрипывал линолеум. Больницей не пахло. Тут была атмосфера благочестия, бескорыстной любви. Как в храме, подумал Расс.
Они направились к регистратуре, где за стойкой сидели две элегантные женщины, подозрительно наблюдавшие за приближающимися посетителями.
— Здравствуйте, — начал Боб. — Нам бы хотелось повидать одну из ваших пациенток...
— Жительниц, — холодно поправила его одна из женщин.
— ...одну из ваших жительниц... миссис Конни Лонгэкр. Я — сын ее старого друга.
— Как вас зовут, сэр?
— Суэггер. Боб Ли Суэггер. Скажите ей, что я — сын Эрла Суэггера. Она вспомнит.
Они сели и стали ждать. Ожидание тянулось нестерпимо долго. Наконец женщина вышла.
— Она очень слаба, но сообразительности и проницательности не утратила. Голова у нее в полном порядке. Даю вам не более получаса. Постарайтесь не волновать ее.
— Хорошо, мэм, — ответил Боб.
Они проследовали за женщиной через просторные пустынные комнаты на обращенную к заливу веранду, откуда открывался вид на кружевные силуэты островов, болота и бескрайнюю голубую ширь залива. Противоположный берег не просматривался, — вдалеке виднелись лишь зеленые острова.
Укутанная в одеяла пожилая женщина сидела в инвалидной коляске лицом к заливу. Глаза ее прятались за солнцезащитными очками. Лицо худое, морщинистое, но не дряблое; под слоем пудры на впалых щеках проступал румянец. Снежно-белые волосы уложены в виде маленькой шляпки.
— Мисс Конни? — окликнул старушку Боб.
— Господи, незабываемый голос, — живо отозвалась женщина, поворачиваясь к ним. — Я не слышала его сорок долгих лет, но вспоминаю каждый вечер, когда ложусь спать. Твой отец был замечательный человек. Тебе это известно, Боб Ли? Я прожила долгую жизнь и знаю, что очень немногие мужчины достойны такой характеристики, но твой отец был воистину замечательный человек.
— Да, мэм. Жаль только, что я плохо его помню.
— Ты женат, Боб Ли? У тебя есть дети?
— Да, мэм, женился наконец. Встретил хорошую женщину. Она работала медсестрой в индейской резервации в Аризоне. А я теперь ухаживаю за лошадьми. У нас есть дочь — Николь, Ники. Ей четыре года. Мы ее очень любим.
— Я счастлива, что у Эрла есть внучка. Он это заслужил. Жаль только, что он никогда ее не увидит.
— Да, жаль. Мэм, я здесь с молодым другом. Он — писатель. Его зовут Расс Пьюти.
— Очень рад познакомиться с вами, миссис Лонгэкр, — подал голос Расс.
— Вот, возьмите мою руку, молодой человек. Хочу немного согреться вашим теплом.
Расс протянул руку. Пожилая женщина крепко сжала ее своими холодными, но все еще сильными пальцами.
— А теперь, Расс, опишите, пожалуйста, пейзаж, который вы видите. Очень вас прошу. Подарите мне ненадолго свои глаза. Говорят, здесь удивительно красиво, но мне самой не суждено это увидеть.
