Те, которые не могут так строго жить и такие поднимать труды, как святые, могут иным образом подражать жизни их. А именно: возбуждением и водружением в сердце добрых расположений, навыкновением теплым молитвам, неуступчивым препобеждением страстных помыслов и пожеланий и хранением чистоты сердечной, любовью к молчанию и уединению, смирением и кротостью пред всеми, деланием добра тем, от которых пришлось потерпеть что-нибудь, хранением себя от всего недоброго, хотя оно было незначительно. Такие добротности сердечные более благоугодны Богу, чем непомерные подвиги умерщвления плоти, когда они не требуются нравственным нашим состоянием.
Потом советую тебе в подъятии таких телесных подвигов, когда в них есть нужда, действовать рассудительно. Не берись за высокие меры, а начинай с низких; так как лучше понемногу восходить вверх, нежели взявшись вдруг за высокое, быть потом в необходимости спускаться вниз, к стыду своему. Но советую тебе также избегать и другой крайности, в которую впадают иной раз и такие мужи, которые почитаются духовными. Они, будучи управляемы самоугодием и саможалением, обнаруживают слишком большую заботу о сохранении телесного здоровья и бывают такими усердными о нем попечителями, что при встрече самого малого труда и лишения дрожат, боясь потерять здоровье; и ни о чем они столько не думают, ни о чем с таким удовольствием не говорят, как о сохранении своей жизни. Между тем, однако ж, изобретая себе деликатные яства, более удовлетворяющие сластолюбивый вкус их, чем здоровые, они расслабляют и нередко расстраивают свое здоровье, лишая себя того, что считают для себя великим благом, неумением принять к достижению его должных средств.
Хотя они к такому образу действования выставляют побуждением желание наилучше работать Господу, в самом же деле это есть не что иное, как покушение согласить двух непримиримых врагов – дух и плоть, не только без всякой пользы для них обоих, но напротив, с явным вредом как для того, так и для другой, так как этим у тела отнимается здоровье, а у духа спасительное настроение. Поэтому безопаснее и полезнее для тела и для души мерный образ жизни, управляемый благоразумием, при котором берутся во внимание и потребности душевные, и особое сложение телесное с состоянием здоровья, так как не для всех одна мера в этом отношении, хотя для всех один закон – тело держать в услужении духу. Припомни при этом и сказанное уже прежде, что в стяжании не только добродетелей телесных, но и душевных надлежит соблюдать постепенность, восходя в них мало-помалу.
Глава сорок пятая
Если судим строго ближних, то это от высокого мнения о себе и от вражеского наущения. Как преодолеть эту склонность
От самолюбия и самомнения порождается в нас и другое некое зло, причиняющее нам тяжелый вред, именно строгий суд и осуждение ближнего, по которому мы потом ни во что ставим, презираем и унижаем его при случае. Этот злой навык и порок, происходя от гордости, ею питается и возращается, и наоборот, ее питает и возращает, так как и гордыня наша после всякого действия осуждения подвигается вперед по причине сопутствующего этому действию самочувствия и самоуслаждения.
Давая себе высокую цену и высоко о себе думая, естественно свысока смотрим мы на других, осуждаем их и презираем, так как нам кажется, что мы далеки от тех недостатков, каких, как нам думается, не чужды другие. А тут еще и всезлобный враг наш, видя в нас такое недоброе расположение, бодренно стоит близ и, открывая очи наши, научает зорко смотреть за тем, что делают и говорят другие, делать из этого заключения, какие потому у них мысли и чувства, и по этим предположениям составлять о них свое мнение, чаще всего недоброе, с возведением этой недоброты в закоренелый нрав. Не замечают и не видят эти судьи, что самое начало осуждения – подозрение худобы в других печатлеется в мысли действием врага, и им же оно потом раздувается в уверенность, что они и действительно таковы, хотя на деле ничего такого нет.
Но, брат мой, как враг бодренно следит за тобой, высматривая, как бы посеять в тебе зло, смотри еще усерднее ты сам над собой, чтобы не попасть в расставляемые им тебе сети, и как только он представит тебе какой недостаток в ближнем твоем, спеши поскорее отклонить от себя этот помысл, не давая ему засесть в тебе и разрастись, и вытесни его из себя вон, чтобы и следа его не оставалось, заменив его помышлением о добрых свойствах, какие знаешь в этом ближнем и какие вообще уместны в людях, прилагая к этому, если еще чувствуешь позыв произнесть осуждение, ту истину, что тебе не дано на то власти и что, присвояя себе эту власть, ты сам в этот момент делаешься достойным суда и осуждения не пред немощными людьми, но пред всесильным Судиею всех – Богом.
