– Лоррейн рассердилась бы, если бы увидела, что ты ешь. Слишком много холестерина.
Гиббонс поглядел на него, продолжая невозмутимо жевать.
– Не суйся не в свое дело.
Тоцци пожал плечами.
– Не бойся, я не скажу ей.
Гиббонс отхлебнул кофе.
– Мне плевать, скажешь ты или нет. Я голоден.
– Ешь на здоровье.
Тоцци поправил козырек спортивной шапочки.
Гиббонс удивленно поглядел на него.
– Что это за наряд? Ты похож на клоуна.
Тоцци погрозил ему пальцем. Выйдя из офиса Нэша, он отправился к себе и переоделся. Сейчас на нем были спортивные штаны цвета хаки, черная футболка и синяя ветровка с оранжевой эмблемой «Мемфисцев» на спине. Спортивная шапочка дополняла наряд, в котором, как он надеялся, ему нетрудно будет затеряться в толпе гуляющих по пирсу. Темные очки он нацепил лишь для того, чтобы скрыть синяки под глазами.
Гиббонс снова вонзил зубы в сандвич.
– Ну, в чем дело? Почему ты не с Нэшем?
Тоцци поковырял плавленый сыр, прилипший к бумажной тарелке.
– Они уделали меня.
Продолжая жевать, Гиббонс некоторое время обдумывал его слова.
– Сэл уже давно охотился за тобой. Он, наверное, что-то сказал Нэшу.
– Наверное.
Тоцци вспомнил картину на стене офиса Нэша – Сидни, похожая на Скарлетт О'Хара.
– Итак, что мы имеем?
– Ничего ровным счетом. – Тоцци потрогал распухшую переносицу. Она уже почти не болела, но отек не уменьшался. – Они на всех парах движутся к цели, а мы сидим тут и дрочим.
– А если позвонить Иверсу? Может, он убедит судью выдать ордер на отмену поединка?
Тоцци мрачно покачал головой.
– Если нам даже удастся убедить Иверса, что весьма сомнительно, ни один судья не станет связываться с Расселом Нэшем, не имея на руках серьезных доказательств.
Гиббонс откусил еще кусок и кивнул.
– Ты прав.
– Может, нам пойти прямо к Уокеру и сказать ему, что нам известно про сделку? Заявить ему прямиком – если проиграешь, будешь сидеть по уши в дерьме.
– Потрясающая идея. После чего он пожалуется в Бюро, и нам дадут пинком под зад. Даже если ты попытался бы привлечь его к ответственности после боя, как ты докажешь, что он намеренно проиграл его? Он просто скажет, что плохо спал ночью и был не в форме. Нет никакого смысла говорить с Уокером. Каким бы ни было его решение, он сделает по-своему. Кроме того, насколько мне известно, он не выносит белых.
Тоцци вздохнул и взял со стола солонку.
– Ты прав.
Они замолчали. Гиббонс поедал свой сандвич с бифштексом, а Тоцци думал о Валери. Зайдя домой переодеться, он позвонил в больницу. Ему сказали, что состояние ее удовлетворительное. Он спросил, нельзя ли поговорить с ней, ему ответили: нет, она еще не может разговаривать по телефону. Он жутко расстроился. Он хотел, чтобы она услышала, как он беспокоится о ней. Он принялся чертить солонкой круги на столе. А еще больше он хотел всадить Сэлу пулю между глаз так, чтобы его мозги размазались по стене. Этого ему хотелось больше всего на свете.
– У тебя есть с собой запасное оружие? – спросил он.
– Нет, только мой револьвер. А куда ты дел свой?
– Коллеги конфисковали, – усмехнулся Тоцци.
Гиббонс перестал жевать и внимательно поглядел на него.
– У тебя распухло лицо. С тобой все в порядке?
– В полном порядке. Они просто решили попугать меня. – Он весь был в синяках, но по-настоящему его беспокоил только нос. – Дай мне половинку сандвича. Я сегодня не завтракал.
Он потянулся к тарелке, но Гиббонс оттолкнул его руку.
– Пойди и купи себе.
– Перестань. Дай половинку. В нем слишком много холестерина.
– Пошел ты к черту с холестерином.
Гиббонс отодвинул от него тарелку.
– Какой ты милый и добрый, Гиб. Настоящий друг. Меня чуть не убили, а он жалеет половинку сандвича, мрачно подумал Тоцци.
– Пойди и купи себе. Это вон там. – Гиббонс указал в сторону стойки.
– Нет, я больше не хочу, – сказал Тоцци и снова стал возить солонку по столу.
Гиббонс поднес ко рту чашку.
– Мы, кажется, обиделись? Бедный мальчик. На. Бери. – Он подтолкнул тарелку к Тоцци.
– Не хочу.
– Ну ешь же. Ты ведь хотел есть.
– Ешь сам.
– Нет, не буду. Ты расскажешь Лоррейн, и мне придется выслушивать очередную лекцию о вреде холестерина от мисс Маргарин, богини постной пищи и прочего дерьма.
