– Отпусти меня, ублюдок! – заорал Уокер, дергая плечами, чтобы освободиться от Тоцци. – Отпусти!
Тоцци еще крепче ухватил его. Уокер, скосив глаза, глядел на него, точно необъезженная лошадь. Тоцци попытался удержать захват на мощной руке чемпиона, но это было все равно что пытаться удержать буйно помешанного. Уокер начал дергать головой, норовя ударить затылком по лицу Тоцци. Майк откинул голову назад, стараясь избежать удара, но затылок Уокера все же проехался по его подбородку, царапнув кожу, точно наждачная бумага. Тоцци скривился от боли.
– Оставь чемпиона в покое, – крикнул Эппс Майку. – Он не сделает ничего плохого.
Он поднялся на подиум и подошел вплотную к Уокеру.
Тоцци нахмурился. Большое спасибо, Чарльз. Только тебя здесь не хватало.
Уокер тем временем вырывался все отчаяннее, раскачиваясь и прыгая, чтобы стряхнуть Тоцци. Майк не решался отпустить его, не зная, что еще выкинет этот безумец. Он глянул через плечо. Почему, черт побери, никто не приходит ему на помощь? Где, черт побери, Фрэнк? Где Ленни?
– Отпусти его. – Ленни неожиданно схватил его за руку, пытаясь ослабить захват. – Отпусти его, Томаззо.
– Ты что, спятил, Ленни?
Но Ленни не собирался обсуждать с ним ситуацию. Он прижал свою руку к лицу Тоцци, надавив большим пальцем за ухом, а остальными зажимая нос. Тоцци понял, что последует дальше – старый полицейский прием, призванный утихомирить непокорного. Дерьмо. И не успел Тоцци что-либо сделать, как Ленни надавил на болевую точку у него за ухом. Жуткая боль пронизала голову, и Майк чуть не потерял сознание. Непроизвольно он ослабил захват, и бешеное чудовище вырвалось из его рук. Ленни схватил Майка за локоть и потащил прочь.
– Томаззо! Черт побери, я же говорил тебе! Я приказал не предпринимать ничего без особой необходимости. Разве я не говорил тебе? Что, черт побери, на тебя нашло?
Тоцци потер за ухом.
– Ты что, ослеп? Уокер ударил мистера Нэша.
– Ничего не хочу слышать! Я же говорил тебе – эти парни прекрасно знают, что им следует делать.
Ленни кивнул в сторону боксеров, стоящих лицом к лицу. Они выкрикивали ругательства, но кулаки в ход не пускали. Гонсалес продирался через толпу к Уокеру, тренер Эппса делал то же самое. Если бы боксеры хотели поколотить друг друга, им ничто не помешало бы сделать это. Ленни был прав. Это был просто спектакль для репортеров.
– Знаешь, Томаззо, с тобой больше хлопот, чем ты того заслуживаешь. Мне придется поговорить о тебе с мистером Нэшем.
– О чем же, Ленни?
Рассел Нэш неожиданно возник возле Ленни, широко улыбаясь Тоцци и демонстрируя свои кроличьи зубы. Сидни стояла рядом с мужем. Даже на каблуках она была на голову ниже его. Она тоже улыбалась.
– Он все-таки встрял куда не следовало, мистер Нэш. Я говорил ему, чтобы он не вмешивался и позволил этим парням разыграть свое шоу для прессы. Так нет же, он влез и все испортил. До него все слишком туго доходит, мистер Нэш.
Нэш кивнул, не переставая улыбаться.
– Туго или не туго, но я признателен ему. Двейну не было позволено распускать руки – он прекрасно знал это. О Господи, на моем лице появилась бы изрядная вмятина, если бы он продолжил в том же духе. Вы поступили правильно, Майк, отлично сработано.
Тоцци глянул сверху вниз на кеглеобразного Ленни, который молчал, кипя от негодования. По его самолюбию был нанесен серьезный удар.
– Если бы он тебя стукнул, эта история перекочевала бы из спортивной колонки на первые полосы газет, – заметила Сидни. – Такую рекламу не купишь ни за какие деньги. Очень жаль.
Нэш на мгновение перестал скалиться.
– Ты попала в самую точку. Такой удар повысил бы подписные взносы, по крайней мере, процентов на десять. О Боже, Майк, вы украли у меня пару миллионов. – Нэш поглядел на Тоцци так, словно говорил это вполне серьезно. Потом снова идиотски ухмыльнулся. – Шучу, Майк, просто шучу.
– Не сомневаюсь в этом, – сказала Сидни.
Она закатила глаза и звонко расхохоталась. В ее смехе был легкий налет сарказма, вполне достаточный, чтобы показать супругу, что ей было бы весьма забавно увидеть, как Уокер выбьет его знаменитые передние зубы.
