— Но продать половину намного труднее.
— Возможно, — согласилась она.
— Поэтому вот что я предлагаю. Я продам свою половину вместе с твоей при двух условиях.
— Каких?
— Во-первых, ты соглашаешься сохранить наше партнерство, когда мы реинвестируем наш капитал. Я набросал список компаний, куда можно вложить деньги. Но мы оба должны будем согласиться с покупкой.
Он предложил вложиться в судоходство или железные дороги, обе отрасли были привлекательны для Вайолет.
— Я понимаю, что это будет своего рода компромисс с твоей стороны, поскольку изначально ты решила прекратить наш совместный бизнес, но таково мое первое условие.
Она откинулась на спинку кресла, обдумывая его предложение. На первый взгляд ничего «непристойного» в нем не было. Сейчас они были партнерами по бизнесу и будут продолжать оставаться ими дальше. Сменится только сам бизнес.
И новые возможности захватили ее.
— Звучит очень даже неплохо.
Он определенно удивился ее словам.
— Так ты согласна? Я правильно тебя понял?
— А почему я не должна быть согласна?
— Не знаю. Я просто думал… Я думал, что ты твердо решила стоять на своем и не пойдешь на компромиссы.
— Я частенько нахожу компромиссы лучшим выходом из ситуаций для достижения своих целей.
Он слегка улыбнулся:
— Как и я, Вайолет. И с этим связано мое второе условие. Его я считаю даже более важным, чем первое. Если ты согласишься, то, что бы ни случилось, у тебя будет возможность достигнуть целей, ради которых ты приехала сюда, в Лондон.
Он говорил о разводе, о том, что она вовсе не готова была обсуждать.
— Что именно ты предлагаешь?
— Я хочу, чтобы ты продолжала оставаться моей женой как минимум еще один месяц.
— Это невозможно.
— Почему? Разве не этого хотел твой отец? Именно этого хочу и я. И я надеюсь, в глубине души, что и ты хочешь этого.
Если бы все сложилось по-другому, может быть, она и хотела бы этого, но все сложилось так, как сложилось. Она посмотрела ему прямо в лицо.
— Ты любишь меня, Рул?
Он тоже посмотрел ей в глаза.
— Я забочусь о тебе, Вайолет. Я хочу тебя. Сказать по правде, я не знаю, что такое любовь на самом деле. Я знаю точно лишь то, что мы должны оставаться мужем и женой. Так что ты можешь дать нам шанс.
Вайолет отвела взгляд. В самую последнюю очередь она хотела быть замужем за красивым мужчиной, который не любит ее и за внимание которого борется половина женщин Лондона.
— Ты можешь жениться на любой другой женщине. Почему ты так убежден, что твоей женой должна быть именно я?
Он протянул руку к ней через стол, черты его лица заострились.
— Я не хочу другую женщину, черт побери! У меня уже есть жена. Мы дали клятвы перед Богом. Разве так сложно проверить, прав ли был твой отец на наш счет?
Вайолет закрыла глаза. Она почти видела перед собой лицо Гриффа, его черты были суровыми, но она любила его и таким. Она знала, чего он хотел, понимала, почему он устроил этот брак.
Если бы он тогда знал Джеффри… Она была уверена, что он захотел бы, чтобы его дочь вышла замуж за человека, который любит ее.
— Вайолет?
— А что насчет… насчет супружеского долга? Ты относишься к тому типу мужчин, которые ждут, что их жены будут исправно выполнять свои супружеские обязанности.
— Я никогда не давил на тебя. Я буду надеяться, что ты пригласишь меня в свою постель сама.
— А если я не захочу?
— Тогда я сложу с себя супружеские полномочия.
Вайолет крепко задумалась. Он обещал не давить на нее. Она может сказать ему «нет» в ответ на его попытки соблазнения.
— Хорошо. Я согласна. Сейчас мы разведемся или через месяц, не так уж и важно.
Рул широко улыбнулся:
— Ты не пожалеешь, дорогая, обещаю тебе.
Но она уже пожалела. Она хотела остаться в Бостоне, прекратив свой брак с помощью адвоката. А теперь уже слишком поздно.
Она поставила бокал с шампанским, хотя он еще не опустел.
— Если не возражаешь, я бы выпила еще немного.
— Конечно.
Рул достал бутылку из ведра со льдом. Когда он снова посмотрел на нее, она увидела в его глазах голод, желание, которое он больше не прятал. Он думал о напитке, который она пила в ту ночь, когда случился пожар и когда они занимались любовью.
