Жену Мерильена окружало около десятка перепуганных служанок и измученный маг-целитель, который едва кивнул при нашем появлении.
— Как она? — я с ужасом констатировала, что от ауры эльфийки остались лишь рваные клочья, готовые растаять в любой момент.
— Ребенок очень силен, — вздохнул целитель. — Я уже не могу сдерживать его силу. Нужно принимать решение.
— Мерильен знает? — поинтересовалась я, разогревая ладони.
Да, темные маги здесь были бесполезны. Они могли только убить мать, чтобы спасти ребенка или наоборот. Тут требовалась исключительно светлая магия.
— Знает, — раздался тоскливый вздох, — мы еще неделю назад сообщили. Он отправил посольство в ближайшее светлое герцогство, чтобы привести целителя, но до сих пор никто не вернулся. Боюсь, что никто и не вернется. Это нападение не произошло спонтанно, здесь чувствуется рука светлых. И кто рискнет сообщить Его Светлости, что настало время выбирать между возлюбленной и своим сыном?!
Я задумалась, ласково поглаживая натянутую, как барабан, кожу на животе эльфийки. Ребенок внутри бился и безмолвно кричал, словно чувствуя, что убивает свою мать, но не в силах остановить это безумие. Я послала ему легкий импульс уверенности и спокойствия, надеясь, что он угомонится и даст мне возможность действовать дальше.
Малыш — довольно крупный для пяти месяцев — притих, настороженно прислушиваясь к новым эмоциям. Я погладила его мягкой лапкой темной энергии, успокаивая и усыпляя. Вот он дернул ножкой, словно отпихивая невидимого врага, а в следующий момент уже сладко спал, посасывая пальчик.
Теперь можно заняться матерью.
И что же это получается? — размышляла я, восстанавливая ауру женщины и ее магический резерв. Кто-то из светлых надоумил орков напасть на темно эльфийский приграничный форт? А цель случайно была выбрана или нет? И что, черт возьми, сейчас происходит наверху?!
Закончив с Эовен, я почувствовала, как меня стремительно покидают последние силы и упала бы на пол, если б меня не подхватил один из охранников. Пусть я и не тратила несуществующий резерв, а всего лишь передавала и направляла магическую энергию, это все равно было ужасно выматывающим занятием. Я чувствовала себя как провод, у которого от сильного напряжения задымилась изоляция: еще чуть-чуть — и я полностью сгорю. Как-то мне еще не приходилось работать на износ, но теперь я знала, что и у меня есть предел.
— С вами все в порядке, Прекраснейшая? — всполошились маги и служанки.
— Сейчас все пройдёт.
Меня усадили на соседнюю койку, которая по счастью пустовала. Несколько минут покоя мне явно не повредят.
Мне было не по себе от того, что я не знала, что происходит снаружи. Пришлось упросить Иллиера вернуться в крепость и разузнать, как там дела. Видя, как увеличивается количество раненых, доставляемых с поверхности, я с каждой минутой все больше впадала в панику, представляя, что вот-вот в этот маленький мирок ворвутся яростно рычащие орки с оскаленными клыками и горящей ненавистью в глазах. Мне еще не приходилось видеть этих чудовищ во плоти, но на картинках в учебниках по расам они изображались как двухметровые гиганты с гипертрофированными мускулами, в набедренных повязках из шкур и с ожерельями из клыков.
Как эти существа, замершие в развитии на уровне каменного века, сумели напасть на хорошо укрепленную крепость, да еще и нанести такой урон ее защитникам?! Нет, здесь не обошлось без могущественного покровителя или союзника. Сразу, почему-то, вспомнился надменный и циничный герцог Анторийский. С него сталось бы устроить подобное, раз уж не побоялся замахнуться на самих асуров! Кстати, Айренир так и не рассказал, как его отец и совет восприняли новость, что их сюзерен едва не пострадал от руки эльфа.
Кто-то всунул мне в руки стакан восстанавливающего отвара. Я осушила его большими глотками, даже не успев почувствовать вкус. Теперь понятно, почему маги так осторожно расходуют свои силы. Стоит только истощить резерв больше, чем следует — и бывший целитель сам окажется в роли больного.
— Как вы себя чувствуете? — ко мне нагнулся встревоженный Эрдвейн. — Не стоит так переоценивать свои силы, Прекраснейшая. Если с вами что-то случится, Его Высочество с нас живьем шкуру спустит.
