– У меня нет других вариантов, – ответила, улыбнувшись. – Я должна это сделать.
– Полигон на эти три дня твой. После восьми вечера, – сказал Лотт. – Я предупрежу всех своих студентов, чтобы не мешали. И стадион для дуэли, конечно, тоже предоставлю.
– Спасибо! – Я уже собиралась уходить, но стоило мне отступить и развернуться, как внезапно налетела прямо на преподавателя, того самого, нового, со шрамами. Мы оба отпрянули друг от друга, и вновь мне почудилось, что он испугался меня не меньше, чем я его. Да что со мной не так?
– Извините, – прошептала я, попятившись.
– Ничего, – улыбнулся он в ответ, на этот раз весьма доброжелательно, мягко. Вот и пойми, что к чему.
– Профессор Бирт, а вы что тут делаете? – удивился профессор Лотт.
– Да пришел уточнить кое-что, – отозвался тот.
– Всего доброго, – поспешила попрощаться я. – Еще раз спасибо.
– Не за что, Лора, – кивнул Лотт. – Удачи тебе!
– Она мне не помешает, это точно, – улыбнулась я. – Благодарю.
Я сразу направилась в библиотеку, чтобы поскорее переделать все учебные задания, к восьми освободиться и вернуться на полигон.
– Привет! – за стол рядом со мной опустился Эрик.
– Привет, – улыбнулась я через силу. – Так удивительно видеть тебя в библиотеке.
– Обижаешь, – усмехнулся тот. – Просто мы сюда ходим в разное время.
– Возможно, – не стала спорить и подвинула книгу ближе к себе, выискивая нужный мне абзац.
– Как твое самочувствие? – спросил Эрик. – Ну, после того случая…
Признаться, этот вопрос уже порядком надоел, поскольку задавали его мне все кому не лень, по пять раз на дню. И вот теперь Эрик…
– Все в порядке со мной, – терпеливо ответила ему.
– Я переживал за тебя.
– Спасибо. Надеюсь, этого больше не повторится.
– Будем надеяться. – Эрик улыбнулся, а у меня в голове вновь тревожно зазвенел некий звоночек. Что же скрывает моя память? Что такого важного я не могу вспомнить?
Я еще раз бросила взгляд на Эрика. Это как-то связано с ним или нет? Но ответ так и не пришел.
Все три ночи перед дуэлью я плохо спала. И волновал меня не так поединок, как усилившийся страх за Вейтона. Мысль о том, что его, возможно, уже нет в живых, убивала, лишала трезвости рассудка.
– Вей с Джу неуязвимы, это я знаю точно, – пытался успокоить меня Алекс, хотя видно было, что его это известие встревожило не меньше, чем меня. – С ними точно все хорошо, просто повреждены каналы связи. Такое тоже бывает во время войны.
Я соглашалась и снова начинала сходить с ума.
Однако в день поединка я все же усилием воли взяла себя в руки. Мысленно дала себе пинка, встряхнулась и приказала себе думать только о дуэли со Своном и победе, которую упустить просто не имею права. Иначе не смогу смотреть в глаза Вейтону, когда он вернется.
– У меня нет права на проигрыш, – сказала я своему отражению в зеркале. – Я обещала. Ему.
Рубашка Вейтона сегодня стала для меня талисманом, и надевала ее я с особым трепетом. Даже рукава закатала повыше, чтобы видна была золотая вышивка инициалов «В. Т.» – это будет поддерживать мой боевой дух, если вдруг начну слабеть. Слабеть, но не сдаваться.
Я была удивлена, когда, спустившись, увидела, что в гостиной меня ждут Алекс, Мэган и Фелиса.
– Ты думала, мы не придем тебя поддержать? – улыбнулась Мэг. – Ты должна помнить, что мыслями и сердцем мы с тобой.
– Уделай этого выскочку Свона, – приобнял меня за плечи Алекс. – Лично я не хочу видеть его в семерке.
– Нас таких по меньшей мере трое, – добавила Фелиса.
А на стадионе меня тоже ожидал сюрприз: трибуны были заполнены почти до отказа. И это в такой ранний час! Взгляд начал выхватывать из толпы знакомые лица: ребята с ЦиНа, Эрик, Аннети, Тим. Даже герцогиня Вадуар машет мне веером. А еще Роб. Сидит отдельно от всех. О, и профессор Лотт?
– Святой Алвей, – прошептала я ошеломленно. А потом увидела Шина и вовсе растерялась. Пришел развлечься, в надежде увидеть мой проигрыш?
Нет-нет, нельзя позволить себе растеряться. Ни такое количество зрителей, ни Шин не должны пошатнуть мою решимость. Когда-то я уже собиралась участвовать в поединке, но не вышло, и вот теперь у меня появилась новая возможность это сделать. Доказать, что я достойна места в семерке. Что Вейтон не зря оставил мне его.
