Оба правителя встали друг против друга. Барбаросса был выше ростом и шире в плечах польского короля. В позолоченных латах, украшенных самоцветами, он казался мощнее и роскошнее знаменитого поляка. Многих вгонял Барбаросса в дрожь. Ватикан обещал ему благословение на императорский престол, но нужно было добиться успеха в Московском походе.
Появился тип в черной одежде с наглухо надвинутым балахоном. Он показал знак, выгравированный на четках, и его пропустили к сановитым особам. Послышался скрипучий голос:
— Ваши величества, я вижу, полны боевого настроя?
Сигизмунд произнес:
— Численность наших войск вот-вот превысит сто тысяч. И Русь не устоит! — король для пущей убедительности тряхнул по воздуху кулаком.
Барбаросса тоже прохрипел воинственным тоном:
— Наши воины самые сильные! Русским не устоять против рыцарского конного строя!
Человек в черном одеянии ответил:
— Не будьте столь самоуверенны. Русские войска отлично обучены и организованы. У них появилось новое оружие и очень умные командиры. Следует быстрее раздавить Россию, пока она не завершила перевооружение армии.
Сигизмунд уже не столь бодрым тоном сказал:
— Нам противостоит гениальный полководец Скопин-Шуйский. Вы, иезуиты, давно обещаете нам отправить на тот свет этого военачальника, но пока я вижу лишь одни обещания.
Иезуит тихо прошептал:
— Мы сумели нанять из заморских земель такого убийцу, что дни Скопина-Шуйского уже сочтены. А вслед за ним падет и трон безбожного царя Василия. Русские не смогут найти равного Скопину полководца. И тогда российскую империю ожидает бесславный конец!
На последних словах представитель самого коварного ордена на земле чуть повысил голос.
Сигизмунд с надеждой спросил:
— Владислав станет русским царем?
Иезуит покачал головой:
— Кандидатуру русского царя определит Ватикан. Владислав уже был бит русскими и доверие к нему подорвано!
Сигизмунд сделал жест. Слуга поднес серебряный кувшин с вином. Судя по всему, это был дорогой и выдержанный напиток. Слуга налил из кувшина в кубок.
Король предложил иезуиту:
— Выпей чашу лучшего вина из моих подвалов!
Представитель ордена после небольшого колебания ответил:
— Что же, я выпью за успех нашего дела! Ведь ты не посмеешь меня отравить?!
И хватил цепкой рукой позолоченный кубок, который был опустошен в один прием.
После чего иезуит заявил:
— У нас есть один претендент на русский престол. Он поможет поднять смуту на юге России. Но если Скопин-Шуйский умрет, нам будет гораздо проще.
Король Польши согласно кивнул.
Барбаросса, выпятив свой большой живот, предложил:
— Воссядем за стол и отдадим должное еде!
Стол располагался под навесом. Уже жарился большущий вепрь, которого поливали соусом. Слуги нарезали мясо кинжалами и сыпали на него приправу.
Барбаросса первым приступил к еде и энергично заработал челюстями. Запивать жирное мясо можно было тремя разными винами, стоявшими тут же в кувшинах. Иезуит, посланник церкви, видимо, не признавал постов и то же с аппетитом стал поглощать свинину. Сигизмунд ел не спеша, словно нехотя, так, за компанию. Разговор не клеился. Все трое сообщников были слишком скрытными. Иезуит, впрочем, посетовал, что у Скопина-Шуйского появился молодой и очень энергичный помощник.
— Змий в человеческом обличье, — шипел служитель культа, — мы и убить воеводу пытались, и отравить. Но все портил этот некий Сотников. Зато теперь есть у нас убийца, он точно прибьет их обоих!
И для пущей убедительности иезуит провел ребром себе по горлу.
Сигизмунд стукнул полупустым кубком по столу и сердито спросил:
— А почему вы их раньше не прибили?! И позволили стольким сильным воинам погибнуть?
Иезуит, отхлебнув вино из своего кубка, ответил:
— Потому что все наши планы предугадывал Сотников. Только сейчас из дальней земли мы привезли прирожденного убийцу. Он большие дела может творить. И магией хорошо владеет.
Король скептически пожал плечами. А Барбаросса удивленно спросил:
— Колдун что ли?
Иезуит кивнул:
— Сильный колдун! Так что теперь дело наверняка выгорит!
Сигизмунд негромко произнес:
— Дай Бог.
Немецкий герцог Барбаросса предложил:
— Так выпьем за это!..
