А вот Скопин-Шуйский и предводитель наемников Якоб Делагарди от такого удовольствия решили не отказываться. С ними в корзину залез проворный белобрысый подросток, обученный управлению шаром. Он скинул несколько мешочков балласта, и конструкция медленно поднялась в воздух. Алексей Сотников и его мастера над этим шедевром поработали на славу. Для горизонтально управления летательного аппарата использовался вращающийся с помощью пара винт. Подобное обеспечивало неплохую маневренность.
Как только шар набрал приличную высоту, Скопин-Шуйский сказал:
— Чудная машина! Можно любоваться Москвой с высоты птичьего полета. Красивейший город, полный множества церквей, среди которых особенно выделяется собор Василия Блаженного.
— Тем не менее, город контрастен и не однозначен, — по-русски ответил Якоб Делагарди. — Рядом расположены хижины и дворцы, хаты с соломенными крышами и золоченые купола церквей. Все в этом городе особое, включая размеры Москвы.
— Столица очень красивая, боярские терема расписаны с большим искусством, — сказал Скопин-Шуйский.
Подросток в нарядной белой одежде спросил у русского воеводы:
— Разрешите обратиться?! — и пристукнул каблучком своих сафьяновых сапожек.
Князь милостиво кивнул:
— Разрешаю.
Паренек с поклоном сказал:
— Если угодно вашему высочеству, то вы можете сами управлять винтом, — и указал на ручной привод.
Делагарди перекрестился, а Скопин-Шуйский с удовольствием взял рычажок и повернул его. Воздушный шар, повинуясь команде, слегка изменил направление движения.
Скопин-Шуйский заулыбался. Делагарди с бледным лицом снова наложил на себя крестное знамение.
— Не бойся, — подбодрил попутчика Скопин-Шуйский, — конструкция прошла тщательные испытания.
— Двум смертям не бывать, а одной не миновать! — ответил Якоб Делагарди.
— У нас, у русских, есть хорошая пословица: на Бога надейся, а сам не плошай! Вот мы и не оплошаем! — сказал Скопин-Шуйский.
— Смотри, там, на опушке, кто-то движется в нашем направлении, — произнес Якоб Делагарди.
— Так это, похоже, создатель воздушного шара и мой главный мечник Алексей, а с ним его шаловливая подруга Аленушка скачут на своих скакунах.
Делагарди с воодушевлением произнес:
— Вот Алексей — действительно великий воин! Никогда я еще не видел такого высочайшего, как у него, класса в битве на мечах.
— Он и тактик великолепный, — сказал Скопин-Шуйский.
Подросток едва слышно прошептал:
— Он просто гений.
Делагарди согласно кивнул головой:
— Мне бы такого в мое войско.
Великий воевода ответил:
— Мы его титулом князя наградили. Придем в Польшу, пожалуем ему еще земель. Вижу, спешат они к нам, весть какую-то несут.
Скопин-Шуйский сделал знак в сторону парня:
— Спускаемся!
Алексей и Аленушка неслись в Москву. Их кони, пущенные в полный галоп, были уже буквально в мыле. Но такая спешность казалась вполне оправданной, так как слишком тревожное известие получил Алексей о готовящемся покушении на Великого воеводу.
Ближе к Москве снег совсем растаял, но откровенная грязь еще не подсохла. Коням было тяжело.
В ставку воеводы Алексея с Аленушкой пропустили сразу. Дозорные узнали Сотникова, про него ходили легенды, даже превосходящие его реальные подвиги.
Алексей жестами показал, что у него есть срочное сообщение для великого воеводы.
Скопин-Шуйский как раз спустился на землю, где сразу обнял своего главного мечника, а затем и Аленушку, которая чмокнула воеводу в губы. От девушки пахло медом и весенними цветами.
Полководец вежливо спросил у Алексея:
— Что заставило вас мчаться во весь дух в Москву?
Князь сразу ответил:
— Я узнал о готовящемся на вас покушении и не мог сидеть в своем имении.
— Покушении?! — переспросил Скопин-Шуйский. — Ну, и что с того?! Первый ли случай, когда на меня пробуют покушаться?!
Алексей, придав своему лицу максимально озабоченное выражение, ответил:
— Но в данном случае убийца слишком опасен. И это требует нашего присутствия рядом с вами.
Аленушка кивнула. Великий воевода просиял широкой улыбкой:
— Я всегда рад, когда рядом со мной первый меч царства. А когда рядом еще и такая красавица, то рад в большей степени, — Скопин-Шуйский подмигнул Аленушке.
