Невероятно насыщенная жизнь - страница 22
— А чего мне стесняться, — сказал Петька и заорал: — Эй, вы! Тихо!
А Маргоша спокойненько сидела за Венькиной партой и совсем не мешала нам выбирать свои органы самоуправления. Только потом, когда уже все были выбраны, она встала и сказала, что главное — это чувство ответственности за порученное дело, а у кого нет такого чувства ответственности, тому лучше сразу отказаться.
Но все, кого куда-нибудь выбрали, закричали, что у них есть такое чувство, хотя, мне кажется, у некоторых его вовсе не было и кричали они за компанию. Но самое интересное, что в скором времени оно действительно у них появилось — почти у всех. Наверно, потому, что ребята друг другу не давали спуску. «Где твое чувство ответственности?» — кричали все, и волей-неволей тебе приходилось выполнять. А Маргоша с тех пор на всех наших собраниях садилась где-нибудь в сторонке и помалкивала, только иногда, когда чересчур увлекались, она нас поправляла, но так, что мы этого почти не замечали.
…Вот и сейчас она села к Веньке, а Гера стал руководить собранием. Он это здорово умел, и все шло как по маслу, быстро, потому что всем хотелось погулять с нашей веселой Маргошей. И все бы кончилось совсем хорошо, если бы Г. А. вдруг не сказал, что он хочет поговорить еще по трем вопросам. Все закричали — какие там еще три вопроса, все ясно и т. д. и т. п. Но Г. А. железно настаивал, и Маргарита Васильевна поддержала его.
Но только Гера открыл рот, чтобы выложить свои три вопроса, в дверь постучали, и вошел третий новенький. Вы уже, конечно, догадались, кто это. Я даже не очень удивилась — от этого ненормального телепатика всего можно было ожидать.
Он вошел и вежливо сказал:
— Здравствуйте. Вы извините, что я опоздал. У меня домашние дела.
Все удивленно посмотрели на него, а он улыбнулся так дружелюбно и сказал:
— Я новенький. Меня Семеном зовут. Семен Половинкин.
— Проходи, Сеня, — приветливо сказала Маргоша.
Семен огляделся по сторонам, увидел меня и не удивился, как будто он знал, что я именно в этой школе и в этом классе учусь. И как нарочно, сама не знаю почему, я на этот раз сидела одна, и, конечно же, он сразу подошел к моей парте и уселся как ни в чем не бывало, да еще подмигнул мне и сказал так, что все слышали:
— Ну, вот и я.
Кое-кто засмеялся, а этот трясучий Апологий проскрипел:
— А она только вас и ждала.
Тут уже все засмеялись, а Семен посмотрел на Апология и сказал спокойненько:
— А я знаю.
— Во дает! — заорал Петька Зворыкин.
И опять все захохотали, прямо заржали все, а я от злости не знала, куда деваться, и даже не нашлась, что ответить, как бы этого воображалу посадить в галошу. Но, между прочим, злилась-то я злилась, а про себя не то что радовалась, а как-то забавно и интересно мне было, что вот он опять появился на моем жизненном пути. Ведь не буду же я в другую школу переводиться. С какой это стати.
Ну, в общем, я тут промолчала и сделала вид, что меня это вовсе не касается. Я только посмотрела на Веньку. Он сидел на своем краешке скамейки с Маргаритой Васильевной и исподлобья поглядывал — то на меня, то на Семена. Боится, что ли?
Г. А. постучал ладонью по столу и начал излагать свои три вопроса.
— Первый вопрос, — сказал он, — это вот что: мы с Басовой предлагаем провести интересное и полезное мероприятие. К ним в гости приехал Герой Советского Союза, полковник, а ее папа во время войны был у него ординарцем. Он был сыном полка.
Тут все стали смотреть на меня, и я ужасно застеснялась, — как будто это я была ординарцем и сыном полка. Но, в общем-то, я не думала, что Г. А. вот так, не посоветовавшись со мной, возьмет и скажет об этом.
— Мы его видели, — хором сказали Зоенька и Юлька, — он ел мороженое.
— Так вот, я предлагаю, — продолжал Гера, — пригласить его к нам в класс и устроить встречу. Надо будет пригласить и Машиного папу, и пусть они нам расскажут о своих боевых подвигах и о том, как защищали Ленинград.
— Хорошая мысль, Гера, — сказала Маргоша и ласково посмотрела на меня. Я пожала плечами.
— Пригласить, пригласить, правильно! — закричали все, а Зоенька с Юлькой опять хором сказали:
