— Уместно для матери ребенка шейха? Но, Рази, я приехала сюда не за подачками, мне ничего не нужно от тебя, в материальном смысле. Единственное, о чем я тебя прошу, — пообещай, что ты никогда не попытаешься разлучить меня с нашим ребенком.
— И ради этого изменю вековые традиции?
— Тебе не кажется, что страна, в которой женщины не работают, теряет ценный внутренний ресурс? Если традиции не менялись в течение столетий, то, возможно, их пора обновить в соответствии с нуждами современного общества. Извини, — добавила Люси, видя, как он помрачнел. — Конечно, это не мое дело.
Глядя на Люси, Рази поймал себя на мысли, что глубоко в душе он хочет, чтобы это стало ее делом.
Люси с грустью посмотрела на Рази. Наивным было бы предполагать, что ради нее он попытается изменить вековые устои своей родины, но ей этого и не нужно было. Сейчас она хотела подойти к Рази, прикоснуться рукой к его горячей коже, рассказать ему, как сильно она любит его, как она сгорает от желания каждый раз, когда видит его, и не потому, что он шейх, не из-за его денег, даже не из-за его потрясающей внешности, а просто потому, что только рядом с ним она чувствует себя счастливой.
— А если я пообещаю никогда не пытаться разлучить тебя с нашим ребенком? — спросил Рази. — Этого будет достаточно?
— Это все, что мне нужно.
— В таком случае ты одна такая, — с иронией улыбнулся Рази, вспоминая осаждающих его дворец красоток, которыми руководили совсем другие мотивы.
На самом деле Люси покривила душой, было еще кое-что, чего она хотела: она мечтала о любви Рази, но это скорее относилось к области несбыточных фантазий, о которых лучше не вспоминать.
— Я обещаю, что сделаю все, чтобы не мешать тебе. Я буду тихо жить где-нибудь за городом, вдалеке от глаз твоего окружения. Ты ведь знаешь, у меня большой опыт: я привыкла держаться в тени. Все равно я ничего не смыслю в моде и великосветской жизни…
Ее слова прервал звонкий смех Рази.
— Что я сказала смешного? — удивилась Люси. Она прекрасно понимала, что ее никогда не представят обществу, а значит, ей не понадобятся знания о моде или о поведении в высшем обществе.
— Ты такая смешная, — все еще улыбаясь, ответил Рази, чуть приподняв кончиками пальцев ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. — У тебя забавные идеи, а твое представление о том, как я живу, настолько далеко от реальности, насколько это возможно.
— Прости.
— Не извиняйся.
Пальцы Рази медленно скользнули по ее шее. Его уверенная улыбка помогала Люси поверить, что все возможно и они смогут преодолеть все трудности. Она знала, что вскоре ее жизнь изменится, но глубоко в душе понимала, что она никогда не изменится настолько, чтобы все ее мечты стали явью.
И она была права. Момент близости между ними прошел, и Рази опустил руку. Дальнейшие его слова вновь доказали Люси, что, пока она витала в облаках, его ум уже просчитывал их дальнейшие действия. Матери ребенка шейха будет предоставлено все, что подобает ее новому статусу. Ни она сама, ни их ребенок не будут ни в чем нуждаться, ей достаточно будет попросить о чем бы то ни было, и она это получит. Если ей не понравится кто-то из обслуживающего персонала — няня, экономка, садовник, — его тут же заменят. Лишь то, о чем Люси всегда мечтала, — нормальная семейная жизнь будет ей недоступна, но с этим она уже смирилась.
Сейчас Люси хотела только одного — провести с Рази еще одну, последнюю ночь, последний раз почувствовать, что значит быть любимой и желанной. Всего одна ночь, разве это много?
Люси не успела озвучить свое безумное желание, но оно отразилось на ее лице, в огромных сияющих голубых глазах, и слова оказались ни к чему. Губы Рази накрыли ее рот долгим, страстным поцелуем.
— Это безумие, мы не должны, — дрожащим от желания голосом прошептала Люси, когда они на несколько секунд оторвались друг от друга.
— Это самый жалкий протест из всех, что я когда-либо слышал, — лукаво усмехнулся Рази, увлекая ее за собой под свод шатра.
— Наверное, мы сошли с ума.
— А по-моему, мы всегда были немного сумасшедшими, — откликнулся Рази, осторожно укладывая Люси на мягкие подушки.
