Игривый смешок, донесшийся откуда-то сзади, заставил меня подскочить на месте от неожиданности. Я резко крутанул головой, чуть не вывернув шею, чтобы заглянуть назад. Уперев руки в бока, в дверях стояла блондинка невероятной красоты. Облаченная в черное кружевное одеяние, она была пленительна. Просвечивающая ткань едва прикрывала верхнюю часть ее соблазнительных бедер. Никогда еще я не видел таких роскошных пепельных волос. В пламени свечей они отливали чистейшим серебром, а улыбка пухлых, чувственных губ могла принадлежать только современной Шахерезаде.
— Курт, лапочка, — капризно произнесла она сочным голосом. — Честно говоря, мне уже надоело изображать из себя одинокую Петунию среди луковой грядки, которую ты называешь постелью! Иди утешь меня или я сделаю что-то ужасное! Например, завалюсь спать!
Костистое лицо Манхейма, обтянутое сухой пергаментной кожей, Мгновенно вытянулось и стало похожим на мумию.
— Убирайся немедленно откуда пришла, сучонка! — пронзительно заорал он. — Ты что, не видишь, я занят!
— Да за кого ты меня принимаешь? — ничуть не испугавшись, взвизгнула блондинка. — Я тебе что, офисная кофемолка, которую ты можешь включить и отключить, если она тебе не нужна?!
— Это ненадолго. — Сделав над собой чудовищное усилие, чтобы не дать волю раздражению, он сбавил тон. — Еще немного — и я приду к тебе. Потерпи, дорогая.
— Ты и в прошлый раз говорил то же самое, — укоризненно произнесла она, — когда приходил тот, другой. — Повернувшись ко мне, она с трудом сфокусировала свой взгляд на моем лице. — Эй! А ты смотришься намного приличнее, чем тот парень. Как тебя зовут?!
— Рик Холман.
— Рик Холман?! — Блондинка повторила мое имя, словно пробуя его на вкус. — А знаешь, мне нравится.
Если хочешь, давай познакомимся. Меня зовут Петуния Майерлинг. — Она рассмеялась каким-то волнующим, хрипловатым смехом. — Хочешь, скажу тебе очень смешную вещь? Меня и вправду так зовут! Не псевдоним, не прозвище, а действительно самое настоящее имя! Представляешь?
— Просто ушам своим не верю, — вежливо поддакнул я.
— Тебе ведь не кажется это смешным, так? — Она подозрительно уставилась на меня. — Похоже, у тебя совсем нет чувства юмора. В конце концов, мне даже кажется, что ты ничуть не лучше того парня. А уж если поставить вас рядом, так тот, что был раньше тебя, мне определенно нравится больше. Как же его звали? — силясь вспомнить, Петуния неуверенно посмотрела на растерянное лицо Манхейма. — Марти? Мартин Харрис, по-моему.
— Если немедленно не уберешься вон, — прорычал, задыхаясь от бешенства, Манхейм, — я задушу тебя собственными руками!
— Зачем горячиться, милый, — грудным голосом промурлыкала блондинка. — Смотри, еще не уснешь потом. — С трудом подняв руку, она попыталась помахать мне на прощанье. — Пока, Холман. Помни мой совет и поработай над своим чувством юмора. Тебе нужно усвоить одну вещь: секс — это просто смех один! Понял?
В конце концов девица удалилась. Манхейм нервно, одним большим глотком допил виски и осторожно поставил стакан на крышку бара.
— Прошу прощения, мистер Холман, — нас ненадолго прервали, — буднично сказал он.
— Ну, признаюсь, давно уже мне не было так интересно отвлечься от серьезного разговора, — с улыбкой проговорил я.
— Забавная ситуация, — промямлил Манхейм. — Юная старлетка, готовая на все, лишь бы сделать карьеру, и немолодой разведенный продюсер, склонный помочь прелестной девушке. К тому же за чисто символическую плату!
— Не принимайте меня за моралиста, мистер Манхейм, — заметил я. — Я просто выполняю поручение Акселя Барнаби. Или вы забыли?
Он тяжело вздохнул.
— Я все помню, мистер Холман. Действительно, вы сегодня уже второй человек, который приходит ко мне в связи с исчезновением Анны Фламини. Перед вами сюда ворвался какой-то полоумный, назвавший себя Мартином Харрисом. Он что-то кричал о том, что ее жизнь в опасности и спасти ее, дескать, может только крупная сумма денег. Ушел он лишь тогда, когда я пригрозил вызвать полицию.
— А он не сказал, кто же угрожает ее жизни? — поинтересовался я.
— Ну, насколько я могу судить, он обвиняет всех подряд. В том числе Акселя Барнаби, Винсента Манатти и даже моего собственного помощника — Гельмута Ларсена. Черт его разберет! По-моему, в его списке злодеев числятся даже Чарли Браун и Лил Абнер! — Зловещая усмешка скользнула по его лицу. — Ей-богу, подобных придурков я вижу на студии по сто штук на дню. И мне не доставляет радости общаться с ними еще и на сон грядущий в моем собственном доме! И вот что еще, — продолжал Курт, — передайте Барнаби, что, по моим сведениям, Анна Фламини сейчас в Австрии. Отдыхает там вместе с больной матерью. Впрочем, меня это не касается. Все переговоры относительно совместных съемок ведет Ларсен. Поэтому, если у вас есть сомнения, можете спросить у него.
