- Если для Агаты это так важно, может, примем компромиссное решение?
- То есть?
- Оставим – на соответствующих условиях – прежнего куратора, а Агата взамен обещает не препятствовать нашим обследованиям и экспериментам.
Ее губы сжались – точка.
Валентин выровнял обе стопки бумаг. Сказал, помолчав:
- Но только до первого нарушения, Ловец! Я знаю, что вы еще не в состоянии полноценно заниматься оперативной работой, но с написанием отчетов – без умалчиваний! – вполне справитесь. Итак? Агата?
Теперь все смотрели на нее. Глаза Келдыша больше не смеялись, но он не делал ей никаких подсказок – лишь исподлобья смотрел на невозмутимого Констанца. Агата медленно соображала: кажется, или она только что сама себя загнала в ловушку? Вот это и называется компромиссом? Больше похоже на шантаж!
Она медленно кивнула, и Осипенко громко захлопнула блокнот - точно поймала в него доверчивую муху по имени Агата.
- Хотелось бы приступить к работе как можно скорее!
А она так совершенно не торопится…
- Да, но не в ущерб же образованию! - возразила бабушка. – В школе сейчас начинаются годовые экзамены. Давайте подождем летних каникул.
- Час в день с обязательной доставкой транспортом туда-обратно, - быстро сказала Осипенко. – Пока этого вполне достаточно.
- Ну что ж… хорошо, договорились, – бабушка, опершись рукой о стол, встала. Мужчины поднялись тоже.
- Всего хорошего, я тут еще немного задержусь, - Шрюдер по привычке сам проводил их до двери. Новый начальник тем временем собирал свои «памятки». В первой стопке оставалось еще много листков - интересно, что там было?
Осипенко смотрела на них.
На Агату.
Лидии, идущей по коридору, встречные без раздумий уступали дорогу. Надо и ей тоже как-то вырабатывать такую походку, а то все смотрят сквозь… Хорошо еще, не пытаются усесться на стул, на котором она уже сидит.
Трое вышли из здания. Келдыш неожиданно отстранил Агату и шагнул к бабушке:
- Но вы-то, официальный опекун, почему молчали?!
Агата опешила. Лидия тоже.
- В чем дело, Ловец? По-моему, все разрешилось к вашему благополучию. Скажите спасибо моей внучке.
Келдыш не то удивился, не то не поверил:
- Вы что, не поняли? В самом деле не поняли?
- Что именно я должна была понять?
- Что говорил Констанц и эта… - Игорь подавился каким-то словом. Явно ругательным. – «Все обследования проводились после случившегося»! Чтобы добиться возвращения магии, они собираются проводить эксперименты, которые будут угрожать здоровью – а то и жизни - вашей внучки!
Пауза. Агата испуганно переводила взгляд с него на бабушку. Лидия начала качать головой:
- Параноик. Вы все-таки параноик, Келдыш. Вас постоянно кидает из крайности в крайность.
- Неужели?
- Не вздумайте где-нибудь еще… озвучить эти ваши домыслы. Не надо никого раздражать. Они и так могут в любой момент отобрать ее, не понимаю, почему до сих пор этого не сделали.
- Не кокетничайте! – сквозь зубы сказал Келдыш, открывая перед ней дверцу машины. - Всё вы прекрасно понимаете - из-за вас.
Агата залезла на заднее сиденье, оглядела салон. Для такой… крутой организации машины тоже какие-то… Келдыш перехватил ее взгляд.
- Неказистый внешний вид часто скрывает большие возможности.
- Прямо как у меня, - пробормотала Агата. Сказала бабушке в спину: – Мне эта Осипенко тоже не понравилась.
- Привыкай, что тебе в жизни будут встречаться не только приятные люди. Надо учиться налаживать отношения и с ними.
Келдыш закатил глаза, и машина тронулась.
- Интернат, - объявил водитель.
- Не забудь, у тебя завтра алгебра, - напутствовала бабушка. – Повтори формулы и ляг сегодня пораньше, выспись хорошенько.
- Угу.
Келдыш придерживал для Агаты дверь машины. Наконец-то решившись, она, вылезая, дотронулась до его руки с крисом. Игорь дернулся, точно собрался отстраниться.
Последняя ночь полнолуния, вы придете?
- До свидания, - вежливо сказал Келдыш.
Не ответил. Не придет… он не придет… он не хочет…
Быстрое касание – словно вдогонку, словно Игорь резко передумал.
Приду.
