— Мой дом невелик, — заметил Блэз, однако в его голосе Леонора безошибочно различила подлинную гордость. — Тут всего пять спален для гостей и нет даже бальной залы. Когда-то танцы устраивали в холле. Но у меня прекрасная гостиная, а будуар с другой стороны дома выходит на террасу и в сад.
— Поместье, которое проиграл в карты мой отец, не уступало Лонгвейлу, — печально откликнулась Леонора.
— Хантсфорд-Тауэрз, который я унаследую, гораздо просторнее. Давным-давно это был укрепленный замок, однако моим предкам удалось несколько обновить его и превратить пятнадцать комнат для гостей и прочие помещения в относительно уютное жилище.
— Вы бы хотели жить там? — спросила Леонора, не удивляясь тому, что он не предложил познакомить ее со своими родителями. Ведь она — не невеста, а всего лишь будущая любовница.
— Хантсфорд исстари служит обителью маркизов Уиттонби, — объяснил он. — Там я родился и вырос. Однако Лонгвейл по традиции достается старшему сыну вместе с титулом эрла Келси.
— Здесь так красиво, и все же вы редко бываете тут, — пробормотала Леонора.
— В настоящее время я не могу позволить себе часто приезжать сюда, — сказал Блэз, и она догадалась, что он не желает говорить об этом.
С мебели заранее сняли чехлы, в каминах весело потрескивали поленья, но в доме чувствовался чуть заметный запах сырости и запустения. Тем не менее старинная мебель находилась в отличном состоянии, резные панели были натерты до блеска, а высокие зеркала отражали лившиеся в окна лучи заходящего солнца. И в просторном холле, и в уютной гостиной, куда Блэз провел ее, Леонора не заметила ни единой пылинки или темного пятнышка на серебряных подсвечниках и зеркальцах настенных светильников.
Джульет удалилась следом за миссис Уилсон, пожилой домоправительницей. Лоренс распоряжался багажом, а дворецкий предложил Леоноре и Келси прохладительные напитки.
— Спасибо, Уилсон. Я позвоню, когда мисс Винсент пожелает удалиться в свою комнату.
— Очень хорошо, милорд.
Ни Уилсон, ни его жена и глазом не моргнули, увидев сопровождавшую хозяина молодую особу, хотя Леоноре показалось, что экономка очень внимательно рассматривает ее. Трудно было решить, к какому выводу пришла эта женщина, которая явно обожала своего хозяина.
— У меня мало слуг, — извинился Блэз, когда высокий, костлявый дворецкий удалился. — В один прекрасный день, — он лукаво посмотрел на Леонору и поднял бокал, — когда я сколочу состояние, я поселюсь здесь, найму полный штат слуг и буду время от времени принимать гостей, как и положено владельцу Лонгвейла.
Леонора предположила, что это произойдет после свадьбы Келси. Жена родит ему наследников… Известие о свадьбе любимого разорвет ей сердце, однако она станет утешаться тем, что и ей когда-то посчастливилось обратить на себя внимание Блэза Дэнсера Келси.
— Тогда я пью за этот день, — подняла свой бокал Леонора.
Он подошел к ней, помог подняться и впервые после их разлуки в Бате привлек к себе и поцеловал.
Одному Богу известно, как сложится ее судьба…
Леоноре отвели покои не слишком далеко от спальни Блэза. Комнату называли Розовой — по вполне очевидной причине. В широкой, под пышным балдахином, кровати с шелковым покрывалом уже лежали грелки. Туалеты Леоноры Джульет разместила в большом гардеробе рядом с трельяжем, что стоял на туалетном столике с розовой шелковой обивкой.
И не важно, что шелк кое-где начал разлезаться. Гораздо важнее то, что сегодня вечером Блэз придет к ней, в эту восхитительно-удобную постель, и они будут принадлежать лишь друг другу.
Когда ужин закончился, Блэз позвонил, взял руку Леоноры и, поцеловав ладонь, загнул ее пальцы, словно хотел спрятать свой поцелуй.
— Еще час, — пробормотал он. — Позволь, я зажгу для тебя свечу.
На столике возле горящего канделябра лежали новые свечи. Блэз зажег одну из них и передал ее Леоноре. На его звонок прибежала молоденькая служанка.
— Проводи мисс Винсент в ее комнату, Мэйзи, — приказал он. — Спокойной ночи, Леонора.
Леонора послушно последовала за юркой фигуркой Мэйзи вверх по плавно закругляющейся лестнице. Джульет поджидала ее в Розовой комнате с лоханью горячей воды.
