– И что ты предлагаешь?
– Не забывай! Я предлагал сделать из этого тест для начинающих политиков. Отделить адептов свободы личности от идеалистов, которые верят в способность человека отказаться от вредных привычек самостоятельно. Заботливых государственников, которые стремятся сделать всё для благоденствия населения, от товарищей в погонах, которые думают, что знают всё лучше всех, хотя, на самом деле…
– Интересный взгляд. Упрощенный только очень.
– В этом весь и смысл упражнения – не в ответе, а в процессе ответа!
– А ты бы как ответил? – прямо спросил Слава.
– "Есть чё?" – отшутился МЧ, – я думаю прямо сейчас на этот вопрос ответить нельзя. Люди недостаточно знают, чтобы принять решение. Я бы объявил референдум о праве каждого субъекта местного самоуправления проводить напрямую голосование об этом вопросе. Только отложил бы референдум лет на десять. За это время люди 'за' и люди 'против' смогли бы адекватно донести свои идеи до каждого гражданина. Чтобы каждый мог сделать осознанный выбор, основанный на полной и достоверной информации. Референдум бы давал людям на местах решать, нужно это им или нет. И если да, то как это сделать: через медицинские рецепты, как в Америке, или кофешопы, как в Голландии, или ещё как-нибудь. Какие налоги и штрафы вводить. Вдобавок, я бы предложил обязательную норму, по которой этот вопрос автоматически ставился на голосование каждые пять лет.
– А разве у нас также можно? – осторожно поинтересовался Слава.
– Сейчас нет. Поэтому и кавардак. Каждый местечковый вопрос решается в Кремле.
– Любопытно, – задумчиво сказал Слава, пуская кольца дыма. – А что твой отец по этому поводу думает?
– Дурак что ли? – искренне удивился МЧ, – Он и наркотики – вещи не совместимые. Ты же знаешь – здоровый образ жизни и всё такое.
– Нет, я про то, что люди сами решать будут? Я что-то сомневаюсь, что у нас вот так можно…
– Пока нельзя, – деловито ответил МЧ, – чтобы так было, надо людей научить думать. Искать ответы. Невозможно их заставить. Зато легко заставить делать всё остальное.
– Тут ты, однозначно, прав!
Они чокнулись. Выпили. Слава снова закурил.
– Ну что? – МЧ хитро улыбнулся запьяневшему другу. – Готовы твои бизнесмены меня поддерживать с такими идеями?
– Слово было сказано! – серьёзно ответил тот. – Кстати! Чуть не забыл. У меня приятель есть. Он сейчас в Лондоне живет. Приехал в столицу на пару дней. У него идея есть сумасшедшая! Он очень хотел с тобой встретиться. Может, пусть приедет, сам расскажет – ты точно впечатлишься…
МЧ посмотрел на своего друга. Прикинул свои собственные ощущения.
– Давай, пусть приезжает. Если человек хороший!
– Хороший, хороший. Тебе понравится, ты только скажи охране, чтобы пропустили. Я ему сейчас позвоню.
С этими словами он достал телефон.
– Аллё! Эдуард?! Да это я. Короче, бросай всё, приезжай к нам в ресторан. Я тут с другом. Помнишь, я тебе говорил. Ну, всё, ждём! Там тебя на входе встретят, не пугайся. До скорого! – Слава положил на стол телефон и закурил очередную сигарету.
– Что за Эдуард такой?
– Друг Матвеича, помнишь?! Они в архитектурном вместе учились. Только он, в отличие от Сашки, стал, всё-таки, архитектором. Строит сейчас в Дубае башню. И ещё где-то. У него своя фирма в Лондоне теперь. Очень интересный человек.
МЧ слабо помнил Матвеича из архитектурного. По понятным причинам, его круг общения был довольно узок.
Он встал и направился в сторону туалета. По пути сказал охраннику, что ожидает ещё одного гостя. Тот молча кивнул.
Вернувшись, МЧ обнаружил, что стол почти прибран, а официантка открывает новую бутылку вина, под пристальным и откровенно пошловатым взглядом Славы. На мгновение МЧ показалось, что официантка подмигнула ему.
Тряхнув головой, он вытащил сигарету из лежавшей на столе пачки и закурил.
Эдуард выглядел гораздо богемнее владельца галереи Миши. Войдя, он, первым делом, сердечно поздоровался со Славой. Затем он протянул руку МЧ.
– Здравствуйте! Я Эдуард. Очень рад с Вами познакомиться. Мне Слава о Вас рассказывал.
Он присел на услужливо принесённый официантом стул.
– Слава сказал, Вы из Лондона приехали? – спросил МЧ, чтобы избежать неловкого молчания.
