Несимметричное пальто (фрагменты) - страница 12

Шрифт
Интервал

стр.

- Бога нет, все позволено, - ответила тетя Вера расхожей фразой и воскликнула от себя, своим сердцем: - А как же без веры любить Бога?!

Веселок понял. Старушка сказала искренне о заветном. Она не любила людей. Покойный муж звал ее рыбой, имея в виду холодность жены, цветы почему-то в ее квартире не росли, засыхали. Она держала на телевизоре букет роз, аккуратно их поливала, как всякая обыкновенная хозяйка, но это были искусственные цветы. Холодная, неприветливая аура тети Веры действовала неживотворно на все живое. Она любила одного человека на свете: Иисуса Христа. И любила, как человека с иконописным лицом, строгих нравственных правил. Т.е. идеального человека, по которому надо мерять остальных людей. А те, естественно, сравнения не выдерживали. Как девицы собирают и клеют в альбом фотографии любимых артистов, так тетя Вера имела несколько самодельных альбомов изображения Христа. Церковь была любимым местом старушки. Фигурка распятия ее умиляла.

- Вот сейчас бога забыли, - веско проговорила тетя Вера, кутаясь в шинель, как будто теперь посмертно пыталась найти защитное супружеское тепло, - и какое хулиганство творится. Романовна ведь у детей щенка отняла, глаза ему выкалывали. Безобразное преступление. Дети же... Христос в этом возрасте с богословами мог беседовать.

"Так-то все так, - подумал Веселок, - но ведь безбожница и матершинница Романовна отняла щенка, выкормила, вырастила. Тетя Вера только помолилась за него. Она не переносит запахов посторонних в доме. Терпит вот меня, но и только!"

Пока Веселок пил третью чашку чая, тетя Вера постелила ему на диване. Веселок с удовольствием лег подремать. Старушка поверх простыни укрыла его пледом. Веселок с благодарностью принял этот жест. Почему-то с этой старушкой, влюбленной не в людей, а в Христа, ему хорошо. Правда, в каждый приезд приходится ей Евангелие читать. У тети Веры зрение не очень.

С ощущением, что ему хорошо и покойно (постель чистая, грех не засчитан на небесах), Веселок уснул подобно младенцу. Перед ним лежал чистый лист судьбы, будто предложили попробовать начать жизнь по новой. И в первую очередь приснилась ему симпатичная женщина с приятными уютными грудями, свято не допускающая и мысли о том, что у ее мужчины могут быть недостатки. Она любила его, как Христа, только все больше с человеческим уклоном. Она понимала: хоть он и Христос, а все человеческое ему не чуждо.

Как жалко, что у нее во сне не было плоти, хотя Веселок и проснулся с ощущением женских касаний. Проснулся в хорошем настроении, потому что подумавшаяся мысль не огорчила его, а подумалось следующее: душа может существовать в нескольких мирах, но тело принадлежит только одному миру, который по этой причине и называют реальным. Из этого следует только одно, что сожитие с призраком или вымыслом невозможны из-за отсутствия плоти.

Попив чаю с рыбным пирогом (рыба в этом доме не переводилась), Веселок засобирался в центр. Он не забыл, конечно, почитать старушке немного из Евангелия. То место, где блудница омывала мирром ноги Христа. Эту картинку тетя Вера особенно любила. Плакала.

Старушка, когда кончилось животворное чтение, полила свои искусственные розы, а Веселок, надев ботинки с шерстяными носками, пошел морозной дорогой, под сопровождение ледяного хруста, искать себе новую судьбу. Он пошел искать призрак женщины, которая сегодня приснилась. Ее присутствие вдохновило его. Так хорошо было после сна, как будто в трех водах умылся.

Подойдя к театру, Веселок почувствовал, что у него в жизни начинается стеснительный период. Во-первых, поношенных до срамоты своих стеснительных ботинок со стружкой в подошве он начал стесняться еще дома, сейчас на него нашел стыд за старомодное драповое пальто, до ужаса тяжелое от влажности. Он почувствовал большое облегчение, когда сдал его в гардероб, свитерок-то на нем был ничего. Но все же, увидев свое отражение в зеркале, он отвернулся. Что зеркало может утешительного поведать Веселку? Только какую-нибудь гадость: о некрасивом полненьком теле, нищете одежды... Лицо, правда, более-менее интересное у Веселка. Сытого хамского жлобства нет, лицо страдающего за человечество интеллигента. Какая ложь, господи!


стр.

Похожие книги