Нерон сталкивается с оппозицией и на Востоке. В проконсульской провинции Азии Рубелий Плавт и Соран тоже имели много сторонников и партнеров. Восстание евреев взволновало весь регион, и у нероновского режима социальная база понемногу сокращается. Нерон, несмотря на это, отправляется в Грецию с целью добиться поддержки провинций и Востока. [411] Это была неудачная попытка поправить положение: Греция — страна бедная, не оказала никакой помощи императору в критические моменты 68 года. Его сторонники в Сирии и Египте также не поддержали его.
В Италии восстание могло рассчитывать на благосклонность или хотя бы на нейтралитет широких слоев. Знать итальянских городов разделяла сомнения и недовольства их провинциальных коллег и всадников столицы. Плебеи Рима, никогда не входившие в число сторонников Нерона, очень скоро оказались поражены продовольственным кризисом и инфляцией. Как бы то ни было, но корабли, перевозящие зерно в Италию, приходили нерегулярно, задерживались и мобилизовывались для войны с Палестиной или направлялись в Грецию для снабжения свиты императора, затем на юг Италии. Позднее бунт в Африке отрезал один из источников снабжения столицы.
Администрация вольноотпущенников больше не удовлетворяет население. В Риме возмущаются противники Нерона, распространяют слухи, доходящие до плебса, пишут и заставляют писать оскорбительные надписи на статуях Нерона. Население провинций и Италии, все вместе, были готовы принять участие в перевороте.
Император недооценивает влияния, оказываемого римскими сенаторами на тех, кто командует легионами. Он удовлетворился тем, что устранил военное командование, замешанное в [412] заговоре Винициана, и заменил их людьми уважаемыми и порядочными. Отон в своем изгнании командовал силами менее значительными, но которые могли представить опасность для Нерона. Гальба, старый друг Сенеки, был оставлен без присмотра в Испании. В Армении, Германии офицеры в нужный момент были готовы подняться против принцепса: Педаний Коста, подстрекаемый Вергилием Руфом, переходит в лагерь восставших.
В 68 году Нерон мог тем не менее рассчитывать на большинство военных сил. На севере Италии он располагает I и XIV легионами и отрядами, заимствованными у войск на Балканах и Рейне, которых расквартировали в Италии. К этим силам добавляют войска, недавно набранные. Нерон рассчитывал также на лояльность или пассивность большинства командиров и наместников в Египте, куда, в частности, до своего самоубийства, он намерен был отправиться.
Известно, что Тиберий Юлий Александр, префект-наместник страны, остался ему верен на долгое время, хотя, казалось, имел тайные контакты с Корбулоном в эпоху заговора Винициана. Даже если префект и не принимал в этом участия, 6 июля 68 года, спустя месяц после смерти Нерона, он выпустил указ от имени Гальбы, признавая его императором. Знал ли он о ниспровержении Нерона? Мнения историков разделяются: одни — за то, что Александр ничего не знал о событиях в Риме, но договорился с Гальбой, чтобы обеспечить последовательность в управлении [413] Египтом и принять сторону восставших. Другие считают, что он мог быть информирован об изменении правления срочным посланием, поступившим из Рима. Переговоры могли быть начаты в тот момент, когда падение Нерона станет неизбежным.
Поведение Александра дает возможность понять поведение другого важного руководителя: их лояльность была временной, они без колебаний в нужный момент меняют лагерь. Веспасиан вел себя аналогично: он не участвовал в заговорах, но остановил наступление против Иерусалима, чтобы договориться с Гаем Луцилием Мусианом, который руководил Сирией, из-за своей собственной выгоды — вступления на трон. Зато на Балканах все поддержали Нерона до конца: Помпей Сильван — в Далмации, Помпей Главиан — в Паннонии. Так же, как и наместник Нижней Германии Фонтей Капитон, которого Гальба позднее убьет.
Марк Требелий Максим, правитель Бретани, остался вне заговора, в то время как правитель Верхней Германии Вергиний Руф поступил так же, как и Александр, Веспасиан и Мусиан. Войска, расквартированные в Испании и Африке, открыто выступили против Нерона. Войска в Италии, верные принцепсу, были немногочисленны.
