Выбор сюжета неоднозначен, один вопрос особенно волновал общественность: собирается ли Луций нарушить традиции жанра, кощунствуя над символами и священными мифами. Император же хотел показать, что он остается верным традициям, хотя бы в плане композиции и размера. Заполненная до отказа богами и мифическими персонажами, поэма представляет нам Нерона-рассказчика, открывшего двери в далекое прошлое, описавшего вымышленные пейзажи, древние реки, такие как Тигр. Придерживаясь традиционного построения мифа, он вовсю фантазирует относительно сюжета. Главное действующее лицо его поэмы — не Гектор, не Эней, а молодой пастух Парис — побеждает всех участников, в том числе и Гектора. Скорее всего император создавал свою поэму в 61— 64 годах и, возможно, закончил ее во время пожара в Риме, когда работал над описанием гибели и разграбления Трои. Некоторые считают, впрочем, «Падение Трои» революционной поэмой. Надо полагать, речь идет только о последнем, самом патетическом эпизоде Троянской войны.
Нерон вознамерился также написать большую эпопею из истории Рима. В противовес Вергилию и сказочной выдумке его одолевает сильное желание создать реалистическое произведение о Римской империи, способное взволновать народ. В основе сюжета предполагалась подлинная история, героем которой стал племянник [42] Сенеки, сражавшийся на своей родной земле. Намерению Нерона не суждено было сбыться. Работа прервалась, будучи еще очень далека до завершения.
Что же из его трудов сохранилось до наших дней? Почти ничего. Кто-то из толкователей приписывает Нерону несколько своеобразных стихов, написанных поэтом-сатириком Персием, чтобы потом назвать их недостойными. Скорее всего речь идет о нескольких экзерсисах императора. Исключая полустишья и несколько стихов, переписанных из «Троянской войны» исследователем творчества Луция, у нас есть лишь одна строка из стихотворения, принадлежащего, несомненно, Нерону, о нем упоминает Сенека: Colla Cytheriacae spendent agitata columbae. В приблизительном переводе: «Шея голубки Венеры сверкает при малейшем движении». Неизбитая лексика и музыкальное звучание. Здесь обращают на себя внимание невыпадение гласных, безукоризненность построения стиха, разделение прилагательных и существительных строго детерминировано. Прилагательные рифмуются между собой, существительные — в конце стиха, в то время как созвучия последних слогов изысканно утонченны. Об этом стихотворении толкователь произведений Луция отозвался как о полустишии. Казалось, что удары грома слышались из-под земли, — стиль довольно противоречивый. Нерон-поэт показывает себя здесь утонченным и одновременно очень пылким, что [43] выражено в его пристрастии к сочным краскам и явной патетике образа.
Нерон-автор претендовал также на роль исполнителя своих собственных произведений. Он любил играть на лире, петь, читать и рассказывать. Чтобы совершенствоваться, он не щадил себя, брал уроки, слушал советы, которые ему давал Терпний, самый известный кифарист. Император носил свинцовый нагрудник, очищал желудок слабительным, придерживался пищевого рациона, рекомендованного артистам. О его голосе говорили, что это голос Бога и для него можно многим пожертвовать. Участвуя сначала в спектаклях для узкого круга, Нерон впервые вышел на сцену в 64 году, в Неаполе, греческом городе, где он меньше всего рисковал испугать зрителя. Всегда ли его выступления бывали успешными? Трудно сказать. Он брался за самые разные роли, в духе Еврипида, которые он любил больше всего, принимал участие и в других пьесах, даже пантомимах. Исполнял роли героев, богов и... женщин — простых смертных и богинь: «Ослепление Ореста», «Безумный Геракл» (вероятно, в трагедиях Сенеки), «Фиест и Алкмеон», «Навплий, сын Пеламеда», «Аттид и Капаней», «Креон и Канаки», «Ниоба», «Антигона и Меланиппа». Маски, которыми он [44] пользовался, воспроизводили его собственные черты или черты Поппеи. Кое-что из тех произведений, к которым он сочинял музыку, пелось на улицах и быстро становилось модным. Приверженцы традиций никогда не простили Нерону заботы о профессионализме и обвиняли его в безответственности. Этот «профессионал» был всеяден, ему хотелось видеть себя и мимом и флейтистом, он хотел играть на волынке и других инструментах.
