Наконец в небе над собравшимися людьми закружился вертолет, слегка заглушивший крики людей своими винтами, перемалывающими воздух. Он зажёг и направил три прожектора на толпу. Говоров, наконец, смог разглядеть, что происходит.
В толпе стояли люди на вид ничем не лучше той шушеры, которую он встретил в подворотне. Все они были одеты чуть ли не в лохмотья. Среди них были все - мужчины, женщины, дети, старики. Некоторые из них держали транспаранты и плакаты со своими требованиями. Виктор, наконец, узнал, чего они требовали. Они требовали еды. Это был голодный бунт.
Не все были мирно настроены. Многие были вооружены палками, камнями, бутылками, а некоторые даже ружьями и пистолетами. Все они выкрикивали проклятия в адрес правительства, не могущего справиться с продовольственным кризисом.
Вторую половину толпы вертолет почему-то намеренно не освещал, но в один момент его вильнуло, и один прожектор осветил первые ряды. Как Виктор и предполагал, это была полиция, точнее уже не полиция, а солдаты в шлемах со щитами в руках и резиновыми дубинами. Все они вплотную стояли к напирающей толпе и пытались сдержать её натиск.
Толпа всё ревела. Люди кидали в солдат и полицейских камни и бутылки. Но представители власти стойко держались. Ситуация была явно ничейная. У солдат не хватало сил сдержать толпу и сохранит ситуацию под своим контролем, но и у демонстрантов уже не было сил. В основном это были самые обычные люди - рабочие, продавцы, пенсионеры, домохозяйки и другие. Они не были солдатами и не знали, что делать и как переломить ситуацию в свою пользу. У них просто не было для этого опыта и знаний. Многие из них откровенно боялись или дрожали и сами уже были не рады тому хаосу, который выпустили. Дети плакали, матери прижимали их себе. Мужчины просто остолбенев, стояли не двигаясь. Сначала Виктор не понял, зачем сюда потащили детей, но потом догадался, что видимо для жалости и в слабой надежде, что в детей не станут стрелять или применять к ним слезоточивый газ.
Из зависшего вертолета раздался голос из рупора:
- Граждане! Успокойтесь, пожалуйста! Расходитесь по домам! Так будет лучше для всех!
Толпа с негодованием вновь заревела и подняла наверх свои транспаранты. Стали также кричать угрозы и требования, но они глушились свистом вертолетных винтов. Ситуация не разрешалась.
Может быть, со временем толпа бы выдохлась, и все участники шествия действительно разошлись бы по сторонам, но не все хотели такого конца. Из толпы стали греметь одиночные выстрелы. В солдат внезапно полетели факелы, которые держали демонстранты и бутылки с зажигательной смесью. Лопнувшие стеклянные ёмкости выпустили из себя горящую жидкость, разлившуюся на представителей власти. Солдаты от такого дрогнули, и в какой-то момент толпа бунтовщиков это уловила и стала активнее напирать на сомкнутые ряды. Солдаты не выдержали и расступились. Сквозь прорванное оцепление полезли люди, но солдаты все ещё пытались их остановить. Вместо этого завязалась потасовка. Ряды стали смешиваться. Ситуация усугублялась.
Толпа, осознав свою силу, рванула вперед, а солдаты в последний раз попытались их остановить, но тщетно. Пытаясь вернуть ситуацию под контроль, они взялись за автоматы. Угрозы выстрелами на людей не подействовали. Тогда судя по всему, был отдан приказ открыть огонь.
Сначала в темноте грянуло несколько очередей, потом стрелять стали все. В темноте были видны вспышки сгорающего пороха и крики умирающих людей.
Толпа после выстрелов солдат сразу же потеряла былую смелость и сразу же попыталась отойти назад. Началась давка. Более сильные шли по телам слабых - стариков, женщин и детей. Поднялась паника. Толпа разбегалась в разные стороны. Многие люди умирали, сражённые пулями своими и чужими или придавленные сотнями ног. Начался кошмар.
Кто-то попытался выстрелить в висевший вертолет. Пуля разнесла один из его прожекторов, и пилот, испугавшись повторения атаки, увёл свою машину в сторону. Люди окончательно погрузились в темноту, и от этого их ужас стал ещё более выразительным.
