Размышления Корины были прерваны стуком в дверь. В комнату вошла Виола.
— Привет, дорогая, — обернулась к ней Корина. — Да ты чудесно выглядишь! А твое черное платье — просто шедевр искусства. Ну-ка повернись. Но что ты такая бледная? Устала или что-нибудь стряслось?
Виола закрыла за собой дверь и подошла к сестре.
— Я ужасно встревожена, — с тоской в голосе проговорила она. — Полиция не удовлетворена первыми результатами и ищет свидетельства насильственной смерти Стенхарста. Откуда такие подозрения? Кому была нужна смерть старика?
Корина зевнула.
— Да кому угодно, — заявила она. — Мне самой нередко хотелось прикончить старого козла, только мне не хватало смелости, потому что не было серьезных оснований. Может быть, существовали и другие, у которых возникло такое желание. Например, люди из его прошлого. Непонятно, почему это так волнует тебя?
Виола поежилась.
— У тебя твердый характер и холодный ум, Корина. Бедный Жерваз, несмотря на его ворчливость, был не злым человеком, а теперь он мертв. Нам не следует быть злопамятными.
— Перестань, — фыркнула Корина. — Слава Богу, что у меня такой характер. Много ли пользы принесло твое малодушие? Послушай меня, моя радость, брось переживать из-за Жерваза и подумай о себе.
Наступило непродолжительное молчание. Первой не выдержала Виола.
— Корина, когда Жерваз разговаривал по телефону с детективом, он упоминал о письме?
«Кажется, сыщик слишком болтлив, — подумала Корина. — Пора остановить его, иначе положение станет опасным».
Вслух она сказала:
— Знаешь, я не запомнила всего, что говорил старик, потому что в голове осталось главное: он хотел поручить частному сыщику шпионить за нами. Сама понимаешь, я бы это пережила достаточно легко, но у тебя бы возникли серьезные проблемы.
— Почему ты не сказала мне сразу, — упрекнула сестру Виола, — куда ты исчезла после разговора Жерваза с Лондоном?
— Твои упреки неуместны, каждый человек должен собраться с мыслями, чтобы решить, как поступить в подобном случае. Во всяком случае, я всегда обдумываю, что можно предпринять, а не воздеваю руки к небу, как ты. Дело ведь касалось не только твоих интересов, оно затрагивало и меня. Я вышла в сад, побродила, собралась с мыслями и пришла к тебе, а ты что подумала?
— Я не помню, что подумала, — призналась Виола.
— Но, надеюсь, ты не собираешься отмочить какую-нибудь глупость? — дружелюбно поинтересовалась Корина. — Не преувеличивай опасность, будь уверена, что все образуется. Через несколько дней полицейским надоест это занятие, и они оставят нас в покое. Им придется примириться с мыслью, что Жерваз покончил жизнь самоубийством, что, по-моему, и было на самом деле. А вот нам надо что-то предпринять, чтобы побыстрее избавиться от этого назойливого детектива, который сует нос во все дырки, пытаясь нажить несколько фунтов на нашем несчастье, а затем приняться еще за кого-нибудь.
— Знаешь, — задумчиво проговорила Виола, словно не слыша сестру, — я собираюсь все рассказать тете Онории.
— Да ну? — насмешливо сказала Корина. — Дело твое, но имей в виду — радости от этого не получишь, скорее всего, наоборот почувствуешь себя еще более несчастной. На мой взгляд, это идиотская мысль: напряги воображение и попробуй представить, что произойдет, если ты признаешься тетушке? Произойдет скандал, какого, пожалуй, у нас не было.
— Я не хочу думать о последствиях, — вздохнула Виола. — Дело зашло слишком далеко. Я не уверена, что и дальше смогу вынести это.
— И это все из-за того, что тебе жалко денег? — презрительно заметила Корина. — Может быть, если бы не надо было платить, твоя совесть не мучила бы тебя?
— Не смей так говорить, Корина.
— Я говорю, что хочу, — резко ответила Корина. — О'кей, раз ты так решила, ступай к тете Онории, но я думаю, что ты быстро пожалеешь об этом.
— Почему ты так считаешь? — Виола вопросительно посмотрела на сестру.
Корина подошла к камину, взяла сигарету и закурила. Она стояла спиной к огню, насмешливо изучая свою сестру и не торопясь с ответом.
— Послушай, Виола, я думаю, настало время, когда ты должна, наконец, реально оценить свое положение, раз уж не удосужилась сделать этого раньше. Пойми, что если все выплывет наружу, ты очень проиграешь.
