Как протекала болезнь высочайшей пациентки, Димсдейл подробно описал в труде «Нынешний способ прививания оспы…». Спустя столетие, в 1870-м, в Санкт-Петербурге книгу выпустили на русском языке, издание до сих пор хранится в фондах Государственного исторического музея.
Прививка первого лица оставалась в тайне недолго. Несложно представить, о чем думали и как боялись находиться рядом с правительницей ее подданные. Тем не менее, они все же сопровождали императрицу на прогулках, вместе обедали и проводили вечера. Как только Екатерина почувствовала недомогание, она сразу же изолировалась от общества и оставалась в своих покоях до полного выздоровления.
Что происходило внутри, знал только доктор Димсдейл, который документировал информацию о самочувствии императрицы: тревога, отсутствие аппетита, жар, озноб, жжение в горле, набухшие подчелюстные железы, появление первых оспин, которые лопаются, темнеют, исчезают… Помогали Екатерине полоскания смородиновым морсом и глауберова соль от постоянной головной боли, легкая пища и обильное питье.
О долгожданном выздоровлении народу торжественно сообщили 29 октября 1768 года. Почти через месяц был привит и цесаревич. В то время, когда Павла предполагалось заразить оспой, он вдруг заболел ветрянкой, но это не помешало первоначальному плану, а лишь немного его отсрочило. Оспу сын Екатерины перенес легко. Выздоровел и отрок Саша Марков – вместе со всем семейством ему впоследствии пожаловали дворянский титул, фамильный герб, солидное денежное содержание и новую фамилию – Оспенный.
Своеобразная PR-акция Екатерины II сработала. За прививкой выстроилась очередь: люди почли за милость получить оспенную материю от самой императрицы. Только в Петербурге были привиты порядка 140 аристократов. «Ныне у нас два разговора только: первый о войне (Русско-турецкой. – С.М.), а второй о прививании. Начиная от меня и сына моего, который также выздоравливает, нету знатного дома, в котором не было по нескольку привитых, а многие жалеют, что имели природную оспу и не могут быть по моде. Граф Григорий Григорьевич Орлов, граф Кирилл Григорьевич Разумовской и бесчисленные прочие прошли сквозь руки господина Димсдаля, даже до красавиц… Вот каков пример», – писала императрица послу в Англии, графу Чернышеву.
Историки отмечают, что больше всех отлегло от сердца у доктора Димсдейла. Для него по приказу императрицы все эти дни держали наготове почтовую карету, дабы в случае смерти пациентки врач мог скрыться от народной расправы. В итоге Екатерина одарила англичанина по-царски: баронским титулом, огромной ежегодной пенсией в 500 фунтов, званием лейб-медика (придворного врача) и чином действительного статского советника.
Ужас, который пришлось испытать императрице во имя семьи и государства, она спустя год описала в письме Фридриху II, уговаривая его на вариоляцию: «С детства меня приучили к ужасу перед оспою, в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас, в каждом ничтожном болезненном припадке я уже видела оспу. Весной прошлого года, когда эта болезнь свирепствовала здесь, я бегала из дома в дом, целые пять месяцев была изгнана из города, не желая подвергать опасности ни сына, ни себя. Я была так поражена гнусностию подобного положения, что считала слабостию не выйти из него. Мне советовали привить сыну оспу. Я отвечала, что было бы позорно не начать с самой себя и как ввести оспопрививание, не подавши примера? Я стала изучать предмет… Оставаться всю жизнь в действительной опасности с тысячами людей или предпочесть меньшую опасность, очень непродолжительную, и спасти множество народа? Я думала, что, избирая последнее, я избрала самое верное».
От имени Святейшего Синода с успешным преодолением угрозы оспы императрицу и ее сына поздравил архиепископ Гавриил, а от имени Сената – граф Кирилл Григорьевич Разумовский. Екатерина II ответила так: «Я сим исполнила часть долга звания моего; ибо, по слову евангельскому, добрый пастырь полагает душу свою за овцы». 21 ноября объявили праздником и стали ежегодно отмечать в Российской империи как день победы над страхом перед оспой. Одновременно среди простых людей раздавали листовки. Пропаганда (не всегда это слово имеет отрицательную коннотацию) сработала: метод вариоляции пошел в массы и стал применяться везде. Недоверие к прививке было устранено.
