Я прикусил ее за мочку уха, а затем прошептал:
— Точно, и сейчас у Смерти очень, очень скверные мысли о тебе. Поэтому, пожалуйста, снимай эти сексуальные трусики и заползай обратно ко мне в постель.
Пэган задрожала в моих объятиях:
— А ты определенно умеешь уговаривать.
Она отступила и медленно потянула их вниз по ногам, пока не стала совершенно обнаженной. Моя сдержанность исчезла. Я встал, схватил ее и уложил обратно на кровать, а затем быстро снял с себя джинсы и накрыл ее своим телом.
— Ты уверена? — спросил я ее, приглаживая ее волосы и пристально смотря ей в глаза. Я бы мог просто держать ее вот так и при этом быть счастливым. Я бы никогда не стал просить ее больше, чем она готова была отдать.
Пэган скользнула бедрами и моя эрекция уткнулась головкой в ее теплые складки.
— Я хочу, сильно, — простонала она, когда я легонько потерся о нее.
Приподнимая бедра, я позволил моей чувствительной длине тереться о ее возбуждение. Приятное тепло заставило меня дрожать. Мне хотелось оказаться внутри нее.
— Пожалуйста, Данк, пожалуйста, — умоляла она, обвивая ногами мои бедра.
Я не смог сдержаться. Я хотел оказать в ней так же сильно, как и она хотела того же. Опираясь руками рядом с ее головой, я приподнялся и оттолкнулся назад, пока не оказался у ее входа. От нее исходили краткие сладкие стоны, от которых я трепетал сильнее с нетерпением. Расслабляясь внутри нее, я позволил экстазу, который испытывала она, охватить меня. Плотное тепло не было похоже ни на что, что я когда-либо испытывал. Стоит лишь позволить и для меня это может так легко стать наркотиком. Телу Пэган должны были поклонятся, и я бы с удовольствием делал это всю оставшуюся вечность.
Пэган
Данк и я занимались любовью в первый раз, во второй, и в третий, прежде чем Миранда постучала в дверь. Данк поцеловал меня и исчез, прежде чем я встала и открыла ее. Она потеряла свой ключ две недели назад, а мы все никак не могли найти его.
— Чем ты занималась? Я звонила и писала тебе. Чертовка, с тобой трудно связаться.
Стоило Миранде только войти, как она тут же начала говорить о том, какой Нэйтан тупица. Я не могла сконцентрироваться на том, что именно она говорила, потому что осознание того, кем был Натан, повергло меня в шок. Я схватилась за дверную ручку, чтобы не упасть.
— Ты меня слушаешь? — спросила Миранда. — Тебе плохо, Пэган? Потому что у тебя такой вид, будто собираешься грохнуться в обморок.
Присядь на кровать. Все нормально. Я знаю, что ты вспоминаешь.
Данк был по-прежнему здесь. Я кивнула ему, подошла к кровати и села.
— Я в порядке. Просто у меня кружится голова. Ты разбудила меня.
Миранда нахмурилась и плюхнулась рядом со мной.
— Ты уверена?
— Да, я уверена.
— Хорошо, тогда скажи, должна ли я простить его?
Простить кого? Нэйтана? Я была в замешательстве.
— Не могла бы ты объяснить все это снова? Из-за головокружения трудновато понять, о чем ты говоришь.
И да, ты должна простить Нэйтана, потому что он — это Уайат. Этого сказать, я, конечно же, не могла. Но прямо сейчас мне хотелось пойти обнять Нэйтана и сказать ему, как сильно я соскучилась по нему. Он подумал бы, что я сошла с ума. Даже не имея ни малейшего представления о том, как сильно я любила его.
— Все из-за той девушки, Сиеры. Она звонит ему в шесть утра, чтобы он пришел и заменил ее лампочку, и он идет, Пэган. Он встает и идет, чтобы починить ее люстру. Она не идиотка. Она может починить ее сама. Зачем ему делать это? Я его не понимаю. Прошлой ночью у нас был потрясный горячий секс, и вот я просыпаюсь и нахожу от него записку, говорившую, что ему позвонила Сиера, у нее перегорела лампочка, и она нуждалась в помощи.
Это было странно. Нэйтану нужно будет устроить небольшую встряску.
— Ты имеешь полное право расстраиваться. Но, может быть, ты его неправильно поняла.
Миранда пожала плечами и положила голову мне на плечо.
— Вряд ли такое можно неправильно воспринять. Парни такие отстойные. Но ты знаешь это. Тебе и впрямь нравился Данк, а он взял и трахнул ту девчонку. А затем тебе докучает Джей. Я вижу это по твоему лицу. А еще я думаю, что, возможно, он опять трахает Викторию, просто чтоб ты знала.
