Ты не была предназначена для льда.
И не была предназначена для боли.
Мир, который живет внутри меня, заслуживает только стыда.
Была ты создана для замка и нежиться в лучах солнца.
Холод, текущий внутри меня, должен был заставить бежать тебя.
Но ты остаешься.
Держишься за меня, ты остаешься, тянешься ко мне, а я оттакиваю тебя.
Но ты все еще остаешься, ты остаешься, ты остаешься.
Даже если я знаю, что это не правильно для тебя.
Не могу я чувствовать тепла, лед — вот, что должен ощущать я.
Я хочу держать его внутри себя, пока не почувствую острый удар боли.
Так что я отталкиваю тебя и выкрикиваю твое имя.
Ведь знаю, что не могу в тебе нуждаться я, но ты сдаваться не собираешься.
Но ты остаешься.
Держишься за меня,
Ты остаешься, тянешься ко мне, а я оттакиваю тебя.
Но ты все еще остаешься, ты остаешься, ты остаешься.
Даже если я знаю, что это не правильно для тебя,
Ты остаешься. Ты остаешься.
О, тьма всегда будет моим плащем и из-за тебя он пропускает боль.
Так что оставь, оставь меня и сотри воспоминания.
Я должен жить жизнью, что мне предназначена.
Не оставайся и не разрушай все мои планы.
Не завладеть тебе моей душой во век, ведь я — не человек.
Путой сосуд, в котором заточен я, не может принять тепло от тебя.
Так что я отталкиваю тебя и я отталкиваю тебя…
Но ты все еще остаешься.
Оооооо. Ты остаешься.
Ты остаешься.
Ты остаешься…
Данк
Я решил, что в данный момент моя человеческая форма была менее полезной. Я зашел в кампус, следуя за Пэган в своей истинной форме. Одни только души могли меня увидеть. Как и Пэган, которая когда-то могла их видеть. Она спала крепко прошлой ночью после того, как я спел ей. Не быть способным прижаться ближе к ней и держать ее, было трудно, но она была еще не готова принять меня. Я бы не стал делать то, чему она не рада.
Пэган остановилась за пределами фуд-корта кампуса и огляделась. Искала ли она меня? Я знал, что она не искала Джея.
Ты ищешь меня?
Она напряглась, затем слегка кивнула головой.
Встретимся в парке через дорогу.
Она ответила не сразу, но повернулась, чтобы взглянуть на парк. Последовал слабый кивок. Я посмотрел на нее и последовал за ней.
— Почему я чувствую тебя? Где ты? — спросила она приглушенным шепотом.
Она чувствовала меня за спиной. Мне это нравилось. Ее душа узнала меня.
— Я прямо здесь, — ответил я и оказался рядом с ней.
Она подпрыгнула и вскрикнула. Затем испуганное выражение на ее лице превратилось в более обозленный взгляд. Она ускорила шаг, и мы оказались в нескольких шагах от пустого парка через дорогу.
— Что ты такое, и почему ты в моей голове и как у тебя получилось петь мне прошлой ночью, и как ты просто появляешься из ниоткуда? — пролепетала она. Я знал, что ей казалось, что произнося это вслух, это звучало безумно.
— Я не человек. Когда-то ты знала об этом.
Пэган вскинула вверх обе руки:
— Что, черт возьми, это значит? Ты не человек? Раньше я это знала? Ты должен сказать мне что-то такое, в чем было бы побольше смысла, Данк.
Я плохо с этим справлялся.
— Я знаю, и если ты дашь мне секунду, то я скажу, — уверил я ее, и она положила обе руки на ее бедра, наклонила голову, давая мне понять, она ждет большего.
Я не мог сказать ей, что ее воспоминания забрали. Это было единственным правилом. Они не говорили, что я не мог сказать ей, что был Смертью. Ну, может быть, они имели это в виду, но они не говорили этого на самом деле. Они не думали, что мне хватит смелости сказать ей, поскольку из-за этого может появиться препятствие в завоевании ее любви. Правилами было указано то, что я должен заставить влюбить ее в себя вновь и что она должна будет выбрать меня вместо своей родственной души.
— Песня, которую я пел я с тебе прошлой ночью. Ту, что расстроила тебя на концерте, — я сделал шаг в ее сторону, и она напряглась. — Можешь ли ты сказать мне эти слова? Ты помнишь их?
— Пока ты остаешься?
— Да, но есть и другие слова. Ты помнишь их? Любые из них?
Мне было необходимо, чтобы она вспомнила хотя бы что-то. Что-то из нашего прошлого, что можно было бы восстановить в памяти. Я пел эту песню для нее, дабы напомнить ее душе, что у нас было.
