Эмма уставилась на Лоренцо и увидела в его глазах гнев. Почему, ну почему она сказала, что прячет ребенка? Она хотела, чтобы это прозвучало презрительно, а получилось, что она сама подсказала ему ответ. Практически рассказала ему об Аве.
И теперь она стояла и не знала, что сказать или сделать. Лоренцо шагнул к ней. Его руки сжались в кулаки.
– Так вот почему ты хотела, чтобы я ушел.
– Мама, – позвала Ава и снова протянула свои ручки.
Эмма быстро подошла к дочери и взяла ее на руки.
– Пожалуйста, – сказала она Лоренцо, – дай мне уложить ее, а затем мы поговорим.
Эмма понятия не имела, что ему сказать. Она и подумать не могла, что увидит его снова.
Ава мирно засопела на груди у Эммы, и та осторожно уложила дочь в кроватку, пока Лоренцо ждал в коридоре. Обычно она спала только двадцать минут, что, к сожалению, для детей ее возраста не было редкостью. Иногда ее сон длился около часа.
Эмма тихонько выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь. Лоренцо стоял в коридоре, сложив руки на груди. Он открыл рот, чтобы начать разговор, но Эмма приложила палец к губам и кивком показала ему идти за ней вниз.
На кухне она убрала со стола посуду и вытерла столешницу. Ей необходимо было чем-то заниматься, чтобы не думать о том, что так внезапно случилось в ее жизни. Как ей справиться с этим? Объяснить все ему? Лоренцо стоял, прислонившись плечом к двери, высокомерный и пугающий.
– Ты не отрицаешь, что она моя дочь? – спросил он наконец.
Эмма покачала головой:
– Как я могу? Она так похожа на тебя.
– Да. – Он провел рукой по волосам. Его взгляд стал отстраненным, и он медленно покачал головой. – Мы не предохранялись.
– Нет.
– Я никогда не думал.
– Я тоже.
– Она, должно быть, нарушила твои планы. – Его голос стал колючим.
– Что ты имеешь в виду?
– Поездки. Ты говорила, что любишь путешествовать. Тяга к путешествиям, так ты сказала.
Она была удивлена и странно довольна тем, что он вспомнил их разговор тогда. Но ее также задело, что сейчас он бросил ей это в лицо.
– Все изменилось, когда я забеременела.
– Ты никогда не думала о прерывании?
Она застыла.
– Ты бы этого хотел? Потому что…
– Нет. – Он резко покачал головой. – Нет. Но я бы понял.
– Сначала я задумалась об этом, но не всерьез. Я никогда не хотела иметь мужа или детей, но я не смогла… она была частью меня. – Ком в ее горле мешал говорить, но она продолжила. – Я полюбила ее еще до рождения.
– И вы живете здесь с самого ее рождения? – Он обвел взглядом маленькую кухню.
– Моя сестра была очень добра.
– Да, конечно. А что насчет твоего отца? Он все еще в Будапеште?
Значит, он помнит и это.
– Да, но я хотела быть здесь. И честно говоря, он не был в восторге, что его дочь, будучи не в браке, беременна, а отец ребенка…
– …в тюрьме, – категорично закончил он, и Эмма кивнула.
– В любом случае нам хорошо здесь.
– Но вы не можете оставаться здесь навечно.
– Меган будет рада, если мы останемся, – парировала Эмма. Она не собиралась признаваться Лоренцо, что им, возможно, придется переехать. – Но я не понимаю, как это касается тебя, Лоренцо.
– Ты серьезно? – Он прервал ее. – Она моя дочь. – Он замолчал, изо всех сил стараясь контролировать свои эмоции. – Как ее зовут?
Эмма колебалась, не желая давать ему никакой информации. Что, если он захочет быть частью жизни Авы? Их жизни?
– Эмма, я имею право знать ее имя. – Эмма вспомнила, как он рассказывал о своем детстве, что у него никогда не было семьи. Но вместе с этими воспоминаниями пришли и другие, об их нежной ночи вместе. Она не хотела об этом вспоминать, но это было выше ее сил. Независимо от того, что он сделал, она любила его. Пусть всего одну ночь.
– Ава, – тихо сказала она.
– Ава, – повторил он. – Сколько ей?
– Десять месяцев, она родилась в канун Рождества.
– Ты когда-нибудь говорила ей обо мне?
Эмма посмотрела на него беспомощно.
– Лоренцо, ты был в тюрьме. Тебе предъявили тысячи обвинений, связанных с делами мафии. Что я могла ей сказать?
Он смотрел на нее равнодушно, будто не слыша ее комментария.
– Обвинения были сняты.
– Я не знала об этом и до сих пор не знаю, почему они были сняты…
