— Спит? — еле неслышно спросила она.
Филип кивнул, расплываясь в улыбке.
— Не могу убрать руку. Боюсь разбудить, — одними губами ответил он.
Джордан пересекла комнату, аккуратно и умело разжала крошечные пальчики и, почти не касаясь ее нежной кожи, провела рукой по щечке.
— Уснула крепко, — прошептала она. — Разбудить ее теперь не так-то просто.
— Принцесса, — невольно вырвалось у Филипа. — Маленькая красавица.
Джордан всегда радовало, когда ее дочерью восторгались, особенно столь искренне и любимые люди. С улыбкой на губах она поправила подушку Кэти, задвинула шторы, на которых красовались оранжевые медвежата и желтые зайцы, окинула свое сокровище еще одним долгим взглядом и махнула рукой в сторону коридора.
— Пойдем.
Они тихонько вышли, закрыли за собой дверь, спустились вниз и вошли в кухню. То, чего так боялась Джордан, неминуемо должно было случиться. Ее и Филипа Хедуэя, как она ни просила судьбу оградить ее от этого искушения, ждал вечер вдвоем в кухне, с горячим кофе.
— Ты вся мокрая! — внезапно воскликнул Филип, очнувшись от мечтательного полузабытья, в котором пребывал, проведя два с лишним часа в детской. — Сейчас же высуши волосы феном и переоденься!
— Командуешь? — наполовину шутя, наполовину всерьез спросила Джордан. — С какой это стати?
Он сдвинул брови и произнес строго.
— Джордан, со здоровьем не шутят. Скорее сделай все, что я говорю, а я пока приготовлю кофе.
Странно, но ей вдруг даже захотелось ему подчиниться. Поведя для виду плечом, она тут же направилась в спальню. А когда спустя четверть часа вернулась, кухню уже заполнял дивный аромат.
— Ты нашел и кофеварку, и кофе, — констатировала она, усаживаясь за стол, на котором уже стояли две наполненные кружки. — Молодец.
— Любой дурак нашел бы, — ответил Филип, как показалось Джордан, не очень-то дружелюбно. Она взглянула на него. Точно. Он выглядел мрачным, явно за что-то на нее злясь. — Кофеварка стоит на виду, пакет с кофе лежит там, где его хранят все нормальные люди, в буфете, — пробурчал Филип.
— Если уж на то пошло, нормальных среди нас почти нет, — возразила она, сама не понимая зачем. — У каждого человека свои странности, каждый чуточку чокнутый. Разве не так?
— Почему ты обманула меня, Джордан? — не желая развивать эту тему и стремясь перейти к главному, спросил Филип.
От неожиданности молодая женщина засмеялась.
— Обманула? Ты о чем?
— Ни к какой соседке ты не ходила, — хмуро произнес Филип. — Или она живет под открытым небом и не боится, что ее новую мебель вмиг уничтожит ливень.
Джордан сделалось ужасно стыдно. Она закусила губу и потупилась.
— Пей кофе, — немного смягчаясь, велел Филип, — пока не остыл. Тебе сейчас необходимо согреться, а то, не дай бог, заболеешь.
Джордан послушно взяла кружку и, не поднимая глаз, принялась маленькими глоточками пить кофе. Все складывалось просто ужасно. Что мог теперь подумать о ней Филип? Что она не хотела видеть его в своем доме, поэтому и сбежала? Следовало как-то выйти из неловкого положения. Наверное, проверенным способом: сказать правду. Выпив половину кофе, она поставила кружку на стол и уже приготовилась было все объяснить, как почувствовала, что еще не собралась с мужеством.
— Я в самом деле тебя обманула, — выдохнула она, отваживаясь взглянуть Филипу в глаза. — Почему — расскажу чуть позже, ладно?
Он сжал ее холодные руки в своих и посмотрел на нее так проникновенно, что у Джордан зашлось сердце.
— Умоляю тебя, никогда мне больше не лги, — горячо прошептал он. — А то я окончательно потеряю веру в людей, в женщин… Ты мой идеал, понимаешь? То, с чем ассоциируется все самое светлое и чистое. Ты и с сегодняшнего дня малышка Кэти.
Джордан покачала головой.
— Не болтай ерунды. Никакой я не идеал, обычный человек, как все.
Филип усмехнулся.
— Как все? Да ты хоть раз пробовала взглянуть на себя со стороны, сравнить с окружающими? У тебя живые, блестящие глаза, на губах, когда ни взгляни, улыбка.
Джордан хмыкнула.
— Подумаешь, достоинства! И у тебя блестят глаза, и у Луизы, и у… — Она чуть было не сказала «Паулы», но вовремя сообразила, что упоминать сейчас ее имя совсем ни к чему. — Да кого ни возьми!
