— Э-э-э, уважаемые! К чему нам драться? Давайте попробуем решить дело миром. Я, например, совершенно не хочу с вами ссорится…
— Хе-хе-хе! — засмеялся один из Зубастых куниц, явно вожак маленького отряда: — Он еще и издевается! «К чему нам драться?» А никакой драки и не будет! Мы сейчас просто сделаем из тебя, рыжий лазутчик ласок, подстилку для гнезда нашего атамана, и привет!
— Да не лазутчик я никакой! — завопил Мурр: — Я просто шел себе… Гулял, вот! А тут этот, Зоркий, выпрыгнул и давай вопросы всякие задавать кто, что… Может, вы от меня отстанете, а? И пойдем мы все в разные стороны, каждый своей дорогой… Ведь четыре на одного — это нечестно!
— Ой, я не могу, хе-хе! — снова засмеялся вожак куниц: — Он хочет сказать, что согласен драться с нами — с нами! — один на один! Точно лазутчик.
— Он еще говорил, что победил каких-то крыс! — подсказал вожаку Зоркий и деловито оскалился: — Ну что, будем драть?
У Мурра сердце ушло в пятки всех четырех лап одновременно, шерсть сама по себе встала дыбом, а хвост вытянулся в струнку. «Ну вот и все, прощайте, друзья, прощай, мама, прощай, папа, прощайте, сестренки и дедушка, так я вас никогда больше и не увижу!», — с грустью подумал котенок и приготовился подороже продать свою жизнь, но в этот момент вожак сказал:
— Нет. Мы отведем этого нахала в Пленную нору. Сдается мне, он не так прост и глуп, как кажется. Пусть вечером атаман с ним разберется, а уж потом можно будет и на клочки порвать!
* * *
Куницы вели Мурра в самую глубь леса. Места эти были котенку незнакомы, и он украдкой, на всякий случай, по дороге терся щеками о ветки и травинки, оставляя только ему одному слышимый запах. По этим меткам потом, если повезет, Мурр смог бы отыскать дорогу обратно.
А лес вокруг становился все гуще и гуще. Котенок никогда в жизни не видел таких огромных деревьев, никогда еще ему не приходилось пробираться через такие густые буреломы. Высоченные и толстенные стволы дубов, кленов, осин, берез, заросшие мхом коряги, трухлявые пни, клочья паутины и серые пятна лишайников повсюду — вот что такое настоящий дремучий лес. Мурр такого никогда не видел. Тут было страшно, по настоящему страшно! Котенок чуял запахи неизвестных ему животных, то и дело встречались та-акие следы, что у Мурра поневоле топорщилась шерсть. Да-а, даже если ему удаться сбежать от куниц, выбраться из этих чащоб будет трудновато…
Куницы, молчаливые и серьезные, неслышно скользили вокруг, и котенок, не смотря на страх, все удивлялся — как они умудряются не шуршать опавшими листьями? «Надо бы и мне выучится так ходить!», — решил Мурр: «Ведь если бы не этот вредный шорох от листьев, Зоркий ни за что бы меня не заметил».
Вскоре деревья поредели, земля под ногами стала рыхлой, потом зачвякала грязь, вокруг взметнулись камыши и осока, разлились большие лужи, заросшие ряской, и Мурр понял, что его ведут через болото.
Посреди болота котенок увидел довольно большой остров, сплошь заросший огромными соснами. Прыгая с кочки на кочку и подгоняя котенка, куницы держали путь именно туда.
На краю острова Мурра и его конвоиров встретил дозор — две здоровенные куницы, наблюдающие за болотом из засады в ветвях сосны.
Куницы быстро переговорили о чем-то на своем, секретном языке, потом Мурра отвели в глубь острова и затолкали в тесную Пленную нору у корней одной из сосен.
— Посиди пока тут, рыжий лазутчик! — с усмешкой сказал вожак разведчиков: — Заодно подумай, что ты скажешь вечером атаману.
Мурр, с трудом повернувшись в узкой норе, хотел было ответить, что никакой он не лазутчик, и вообще, все это зря, но куницы уже заткнули вход в нору круглым камнем и ушли.
Котенок попробовал было отвалить камень, но это оказалось ему не под силу. Мурр даже попытался сделать подкоп, но кошачьи лапы плохо подходят для копания, а усталые кошачьи лапы вообще ни на что не годятся.
С горя Мурр хотел было заплакать, но вовремя одернул себя — он же из племени Боевых Котов! Какие слезы — надо искать выход! А для начала нужно найти какой-нибудь укромный уголок и хотя бы полчаса поспать. «Сон», говорила мама Мяфф: «Это лучший друг всех кошек. Он лечит раны, он дает силы, после сна лучше думается. Спи побольше, маленький Мурр, и все будет в порядке».
