Мне нравится один старый гимн «Прекрасный покой».
Из глубин моего сердца льется сейчас
Песнь хвалы, что слаще псалмов.
Потому что средь горя, страданий и слез
Я нашел свой небесный покров.
Покой! Покой! Прекрасный покой,
Исходящий с небес от Отца.
Наполни меня, о прекрасный покой,
Чтоб постичь мне любовь до конца.
О друг, потерявший покой свой и мир
На тернистом и темном пути!
Приди ко Христу, и осветит Он тьму,
Прими Его мир и живи!
Как я счастлив — обрел я небесный покой,
Подкрепляет он немощь мою.
И я верю: ничто не разрушит его,
С ним к надежде я вечной иду.
И в прекрасном покое живу я сейчас,
Доверяю Иисусу Христу.
Охраняет меня Он средь ночи и дня,
И всю славу Ему я несу!
Верю я, что приду в мирный город святой,
Поклонюсь Иисусу Христу.
И Тому, Кто дарил мне небесный покой,
Со святыми я песнь воспою...
Покой! Покой! Прекрасный покой…
Я молюсь, чтобы, читая эти страницы, вы преисполнились небесным миром, а в вашем сердце поселились радость и надежда на скорое возвращение нашего Господа!
Глава 3. Полная пророческая картина
Шел 1989 год. Берлинская стена рухнула. Коммунистическая идеология потерпела крах. Перемены хлынули в страны постсоветского пространства, подобно могучей реке. Вся Восточная Европа дышала воздухом свободы. Советский Союз открылся для Евангелия.
Вскоре после падения коммунистического режима я приехал в бывший Советский Союз с командой пасторов, чтобы поделиться Словом Божьим с советским народом, который сорок лет был лишен возможности посещать общественные евангельские мероприятия.
Каждый вечер я проповедовал в переполненном актовом зале университета им. Г. В. Плеханова в Москве. В 1991–1992 годах я проводил евангельские программы в Кремлевском дворце съездов и на московском стадионе «Олимпийский». Однажды, после очередной встречи, ко мне подошла хрупкая женщина средних лет и сказала: «Пастор, я тоже христианка. Пожалуйста, приходите ко мне в гости. Я угощу вас ужином». Мы с супругой с радостью приняли приглашение.
Когда мы вошли в ее скромную квартиру, она встретила нас с распростертыми объятиями. Мы были немного смущены от такого внимания. Было видно, что к нашему приходу она готовилась не один день.
В то время средняя зарплата в Москве составляла стоимость ужина в ресторане. Глядя на стол, полный свежих фруктов, и ужин из четырех блюд, я понимал, что она потратила на эти продукты больше своей месячной зарплаты. Я чувствовал себя очень неловко, потому что эта скромная семья, жившая в небольшой трехкомнатной квартире, принимала нас как королевских особ.
Эта женщина и члены ее семьи задавали нам вопрос за вопросом. Им хотелось знать абсолютно все — где мы живем, какой у нас дом, что мы предпочитаем из еды и еще массу подробностей нашей личной жизни.
Чтобы переключить внимание на нее, я спросил: «Какой жизненный опыт был для вас как для христиан самым трудным при коммунистическом режиме?» Ее губы задрожали, руки и все тело затряслось, она начала рыдать. Я понял, что задал некорректный вопрос, потому что увидел слезы в ее глазах.
Помолчав немного, женщина рассказала мне свою историю:
«У меня было две дочери. Одной было одиннадцать лет, а другой девять. Я очень хотела, чтобы они познали Иисуса, и каждый вечер читала им Библию и пела с ними псалмы. Я не знала, что наверху жил осведомитель КГБ. Должно быть, он слышал, как мы пели. Однажды ночью в квартиру постучали. Я открыла дверь, вошли люди в форме. Мои девочки сильно испугались. Младшую дочку забрали и сказали мне, что отвезут ее туда, где она сможет нормально воспитываться. Они насмехались, оскорбляли меня и говорили: «Если ты продолжишь внушать другой дочери байки об Иисусе, мы заберем и ее». Это случилось 28 лет назад, и с тех пор я не видела свою младшую дочь».
Я смотрел в глаза этой набожной женщины, полные слез. Я не мог даже представить, какая сильная боль пронизывает ее сердце. Но, утерев слезы, она уверенно произнесла: «Пастор, я знаю: когда придет Иисус, я вновь увижусь с моей девочкой. Мы воссоединимся. И уже никто не сможет разлучить нас. Мы всегда будем вместе с Иисусом».
