— Мистер Нонетот, спасибо любезнейшему святому за его слова. Мы еще успеем поразмыслить над Откровением, но сейчас я хотел бы отвезти нашего гостя на встречу с членами Суиндонской торговой палаты, которая, спешу добавить, пользуется спонсорской поддержкой «Шоколадной стружки святого Биддульфа», лучшего украшения для тортов! После этого мы сможем выпить чаю с морковным кексом. Что скажет на это святой?
Джоффи перевел каждое слово, и святой Звлкикс довольно улыбнулся.
— Поделитесь, святой отец, — спросил Скокки-Маус, направляясь к палатке за чаем и булочками, — каково оно в тринадцатом веке?
— Мэр желает знать, как жилось в тринадцатом веке, и, пожалуйста, без грубостей, солнышко.
— Грязь, сырость, зараза и вши.
— Он говорит, что тринадцатый век напоминает Лондон, ваша милость.
Святой Звлкикс оглянулся на старинную арку — единственное, что осталось от некогда величественного собора, — и спросил:
— А где мой собор?
— Сгорел во время ликвидации монастырей.
— Черт побери, — выругался святой, подняв брови, — я же должен был это предвидеть!
— Dius aute dolor in fugat nulla pariatur, — бормотал Пятница, тыча пальцем в спину святого Звлкикса, быстро исчезавшего в толпе доброжелателей и репортеров.
— Понятия не имею, лапуля. Но у меня такое чувство, что дело становится интересным.
— Ну что ж, — сказала Лидия в камеру, — вот мы и выслушали Откровение, которое можно истолковывать как предсказание опасности для корпорации «Голиаф» и…
Ее оператор бешено жестикулировал, показывая ей, чтобы она ни в коем разе не связывала «тирана» с Ганом в живом эфире.
— …и некоего тирана. С вами была Лидия Сандалик с прямой трансляцией чуда для «ЖАБ-ньюс». А теперь передаю слово нашему спонсору, «Голиаф фармацевтикалс», производителю «геморрелифа».
Кол Стокер служил в ТИПА-17, отделе по устранению вампиров и оборотней, самом малочисленном из подразделений агентства. Оперативники ТИПА-17 работали в сумеречном мире живых мертвецов, подменышей, упырей, ликантропов и прочего злобного в целом контингента. Кол получал ордена и медали чаще, чем я перечитывала «Троих в лодке», но он являлся единственным колобитчиком на всем юго-западе Англии, и никто в здравом уме и трезвой памяти не стал бы заниматься его делом за ТИПА-зарплату. Никто, кроме меня. Да и то лишь в тех случаях, когда мне отчаянно не хватало денег.
ЧЕТВЕРГ НОНЕТОТ.
Жизнь в ТИПА-сети
В глубокой задумчивости катила я коляску с Пятницей к машине. Ставки резко выросли, и мой шанс повлиять на исход Суперкольца сделался еще призрачнее. Коль скоро Ган с «Голиафом» жизненно заинтересованы в поражении «Суиндонских молотков», вероятность нашей победы падает с отметки «крайне маловероятно» до «категорически невозможно».
— Понятно, — раздался где-то рядом голос, — почему «Голиаф» перешел на вероподдерживаемую систему управления.
Я обернулась и увидела моего сталкера, Мильона де Роза, почти наступающего мне на пятки. Наверное, вопрос его крайне волновал, раз он нарушил прямой запрет. Я притормозила.
— И почему вы так думаете?
— Превратившись в религию, они перестанут быть «компанией под названием „Голиаф“», как их обозначил Звлкикс в своем Откровении, — пояснил Мильон, — и таким образом смогут ускользнуть от исполнения пророчества. Сестра Беттина, их собственная корпоративная предсказательница, вероятно, предвидела нечто подобное и предупредила их.
— Вы хотите сказать, — медленно проговорила я, — что они принимают святого Звлкикса всерьез?
— Он слишком точен, чтобы не принимать его всерьез, мисс Нонетот, какой бы глупостью это ни казалось. Теперь, когда у нас имеется полный текст Седьмого Откровения, они пойдут на все, лишь бы не допустить победы Суиндона… но игры в религию не бросят, на всякий случай.
Некоторый смысл в его словах присутствовал. Отец наверняка слышал об этом или о чем-то очень похожем. Стопроцентных совпадений не наблюдалось, но папа сказал, что вероятность армагеддона составляет двадцать два процента, значит, решение есть.
— Сегодня я намерена посетить Голиафополис, — сообщила я. — Вы на Гана ничего не раскопали?
