Во-вторых, в воздухе присутствовал другой след, и след этот, по всему судя, принадлежал девице, которая только что украла у него — у Геха — заслуженную победу.
А это значит…
Это значит, что вурлок шел сюда, к ней. К новообращенной. А то, что преподобный видит перед собой новообращенного вампира, сомнений не вызывало. След «новиков» — как их называли меж собой искупители — невозможно было спутать ни с чем, даже если очень захочешь и пьян как свинья.
А это рождало, в свою очередь, новые вопросы — вампиры всегда были ярыми индивидуалистами и такой ерундой как помощь ближнему и даже себе подобному не занимались. А, следовательно, и посылать своего слугу к новику на край света никакому коронному резона не было. Если только…
Если только девица эта не была ему для чего-то очень нужна!
Вот, что значит — логика! Гех аж хмыкнул от удовольствия.
Оставался последний пока вопрос, точнее — два вопроса: кто она такая и зачем коронному понадобилась? Впрочем, если узнать — кто, то, вполне возможно, что станет понятно — зачем…
В этот момент означенная девица, она же — новик, оторвалась, наконец, от трупа вурлока, поднялась на ноги и стала озираться по сторонам. В какой-то момент преподобному даже показалось, что она смотрит прямо на него — так прямо холодом по сердцу и полоснуло…
А потом полоснуло второй раз, когда преподобный ее рассмотрел.
Полной уверенности не было, все-таки расстояние-то было не маленькое, да и освещение оставляло желать лучшего — солнце только-только начало выползать из-за гор, — но Гех в глубине души уже точно знал — это она!
Новообращенная вампирша, которая только что вылакала всю кровь из вурлока, спешившего к ней из какого-то неведомого далека, и которая сейчас — и сомнений в этом уже не было — почти в упор разглядывала преподобного и его жалкий отряд, как две капли подходила под описание беглой преступницы, полученное от Ордена несколько дней назад.
Правда, про кровососов там не было ни слова, но зато всего остального хватало с избытком. И, в числе прочего, говорилось, что девка эта… Как бишь, ее там звали? Ости? Кло… Осси! Ее звали Осси! …крайне опасна! Опасна до невозможности!
А еще там говорилось, что в случае ее обнаружения бежать надо сразу. Быстро и без оглядки. Для того чтобы спасти свою шкуру и как можно быстрее сообщить о ней Ордену, который сам поимкой опасной беглянки и озаботится. Используя все доступные ему средства.
Да… так и было там сказано: «все доступные средства»…
Надо сказать, что против спасения своей шкуры преподобный Беррон ничего не имел. Против Ордена и средств его — тоже. Но вот славы и почета ему хотелось… Очень хотелось. Тем более что девица эта серьезным противником не казалась, будь она хоть новиком, хоть кем. В конце концов, — два искупителя во главе с преподобным тоже кой-чего в этой жизни стоили. Так что было о чем тут подумать. И о чем помечтать тоже.
Так не дали же…
– Преподобный! — От раздумий его отвлек голос преверного Хено ра — долговязого и прыщавого до невозможности парня.
– Да? — Гех повернулся к своим спутникам, стараясь не выпускать из поля зрения и дом на холме.
– Мне кажется, или там, в доме еще кто есть?
Гех присмотрелся, но ничего не увидел. Да еще солнце, которое вылезало все больше, начинало светить прямо в глаза. Еще немного и совсем ослепит.
– Ты что-то видел?
Хенор замялся.
– Да кто его знает… Вроде тень мелькнула. А может — показалось. Не знаю уже, — в голосе прыщавого действительно проскользнуло сомнение. — Не знаю…
– А ты? — Обратился Гех ко второму искупителю.
Преверный Вур покачал головой:
– Ничего.
Надо было решаться.
– Ладно… Расходимся и вперед. Девку берем живой, — Гех подумал и добавил: — по возможности… А если там еще кто — кончайте сразу. Потом разберемся…
Преподобный осенил себя знамением, сплюнул на желтую землю и зашуршал вниз по камням. Искупители, торопливо повторив ритуальный взмах истинной веры, поспешили за ним, чуть забирая в стороны, чтобы охватить дом небольшим полукольцом.
Осси видела тройку серых балахонов на вершине соседнего холма, но все надеялась, что потопчутся и уйдут. Какое там… Втуне…
