— И как это слухи могут распространяться с такой скоростью? — вздохнул Бен.
Дрю рассмеялся, взяв из рук беременной Тии миску с картофельным пюре, и произнес:
— Ты шутишь, Бен? В таком городке, как Колхаун-Корнерс, ничто не может сохраниться в тайне.
Эти слова вызвали у Джерико странное чувство.
Он заметил, как Рик ласково посмотрел на красивую белокурую Эшли, держащую на руках его новорожденную спящую дочь.
— Я могу себе это представить, — улыбнулась Эшли. — Жители города узнали, что мой отец выходит на пенсию, за две недели до того, как это стало известно мне.
— Люди в маленьких городах сплетничают, — развел руками Бен, — но в этом нет ничего хорошего.
Все сидящие за столом рассмеялись, а мать Джерико, вздохнув, сказала:
— Ешь, Бен, ужин остынет. Нам никогда не выяснить, откуда Элейн узнала о том, что Джерико не собирается проводить расследование.
— А тебе откуда это известно? — Джерико пристально посмотрел на мать, а потом спросил отца: — Это ты рассказал ей?
Бен покачал головой, а Элизабет сказала:
— Мне сообщила об этом Джейни Олбертер, владелица магазина одежды.
— А ей кто рассказал? — спросил Джерико.
— Да ладно тебе, — рассмеялся Рик. — Как мы можем это узнать?
— Ей рассказала Оливия Ричмонд, — произнесла Эшли.
— Эта старая школьная учительница? — Джерико нахмурился. — Откуда это стало известно ей?
— Может, от Рейни? — пожала плечами Эшли. Элизабет покачала головой.
— А зачем вообще что-то кому-то рассказывать? Рейни пришлось уволить работников, а значит, газета столкнулась с финансовыми трудностями. Ее отец исчез, но Джерико не стал проводить расследование. Я не думаю, что кто-то начал распускать слухи. О том, о чем говорят все, можно было догадаться, рассуждая логически.
— Ты считаешь, что слух, который дошел до Элейн, мог оказаться нечем иным, как догадкой нескольких людей? — спросил Джерико, и все сидящие за столом посмотрели на него.
— Догадки и есть сплетни, — наконец сказала его мать. — Так это правда?
— То, что я не стану помогать ей? Да и нет. Я провел предварительное расследование и ничего не обнаружил.
— Так отчего ты не расскажешь об этом людям?
— Я сообщил своим подчиненным в участке, — буркнул Джерико.
— А почему ты прекратил расследование? — полюбопытствовала Эшли.
— Марк оставил записку, а значит, теоретически он не пропал. Я обнаружил, что он много путешествовал, а специалист по анализу почерка подтвердил, что прощальные слова Марк писал добровольно. Он уехал по собственному желанию, что не является преступлением.
Дождавшись, когда ужин закончился и все разошлись, Джерико надел куртку, ботинки и снова отправился на улицу. Была почти полночь, но он знал, что Рейни все еще может находиться на работе.
Проезжая мимо издательства, Джерико заметил, что окна здания темны. Что ж, по крайней мере, она не работает по ночам.
Припарковавшись у дома Рейни, Джерико подошел к парадной двери и постучал.
Открывшая дверь Рейни была одета в старые тренировочные брюки и футболку. Она была не накрашена, без очков, а ее белокурые волосы струились по плечам. Джерико сглотнул.
— Что тебе надо? — спросила Рейни, и Джерико с облегчением заметил, что ее отношение к нему не изменилось.
— Я хотел извиниться.
— За то, что бросил меня, отказался помогать, болтал со своими подчиненными о моих проблемах, или за то, что орал на меня? Перечень настолько длинен и разнообразен, что я теряюсь в догадках.
— Я не болтал со своими подчиненными, а кратко изложил им ситуацию. — Он вздохнул и провел растопыренными пальцами по своим коротким волосам, взъерошивая их. — Я напрасно обвинил тебя — ты не жаловалась Элейн. Мне следовало поверить, когда ты сказала, что не делала этого.
В доме соседей зажегся свет. Рейни заметила это и приоткрыла дверь чуть шире, приглашая Джерико войти. Да уж, меньше всего им обоим нужно быть застуканными у ее дома ночью!
Он вошел в маленькую прихожую и проследовал за Рейни в гостиную. Старая мебель в комнате была завалена кипами журналов, газет и книг.
— Здесь беспорядок, — сказала она.
— Дом, обустроенный по-мужски, — пожал плечами Джерико.
— Отец отказывался что-либо выбрасывать отсюда.
