Он ловко выхватывает палочку из рук ничего не понимающей Киры.
— Вот — раз, два, три! Букет цветов!
Повторяет жест Шемаханской, гость с Кавказа легко и плавно взмахивает палочкой. На столике появляются три гвоздики в целлофане с ценником: «Один рубль».
— Ага! Что я говорил! — торжествует представитель с нарядом. — Еще букет цветов? Или «Букет Абхазии»?
Но на него никто уже не обращает внимания. Все повернулись к Кире.
— Свершилось! — тихо говорит она. Раздаются вежливые аплодисменты. Кира направляется к выходу. За ней следует ученый совет, на ходу обмениваясь впечатлениями:
— Потрясающе!
— Какой успех…
— …скрижали…
— …академия…
— …все учебники…
— …за рубежом ахнут!
Тем временем гость с Кавказа в стороне от толпы осторожно открывает портфель. Появившийся рядом Ковров аккуратно берет его под руку.
— За помощь спасибо, а палочку, пожалуйста, сюда. — Он протягивает открытый ларец.
— Слушай, только шапку зимнюю, можно? — нежно поглядывая на волшебную палочку, просит гость. — Уши мерзнут…
— Дома отогреешь! — грубо прерывает подоспевший Камноедов. — И вообще, как вы сюда проникли?
— У тебя свой секрет, у меня свой секрет! Все равно ваша В. П. нашей будет! — многозначительно обещает гость и выходит в сопровождении Камноедова.
Алена, Ковров, Брыль, Катенька и Верочка собрались в мастерской волшебной древесины. Все возбуждены удачей, общим ликованием, песенкой. У Верочки в руках гитара.
— Аль, хочу спросить, — понизив голос, говорит Ковров. — Что это за история у тебя с московской пропиской?
— Подслушал? Ладно, признаюсь, — улыбнулась Алена. — Замуж выхожу. В Москве. Завтра свадьба.
— Уезжаешь?! — ахнул Ковров.
— Неужто насовсем! — всплеснул руками Брыль.
— Алена Игоревна вернется! — радостно объявила Верочка.
— Она уже нам обещала, — добавила Катенька. — Правда?
— Правда, Катенька, обязательно вернусь. И его с собой привезу, — подтвердила Алена. Подумала и сама себя спросила: — Только что ж он будет здесь делать?
— А он у тебя кто? — с надеждой спросил Ковров.
— Просто… человек. Очень-очень хороший.
— Не чародей, значит, — печально уточнил Ковров. — Кира знает?
— Не хотела говорить до испытаний, сейчас к ней схожу. Ты, Витенька, мне билет на вечерний рейс возьмешь? А вы, Фома, пожалуйста, телеграмму по этому адресу…
Алена передала Брылю сложенную бумажку.
В кабинете Шемаханской продолжалось совещание. На маленьком столике перед директорским столом стоял резной ларец, и все время от времени на него поглядывали.
— А что, если пригласить комиссию для приема волшебной палочки не как-нибудь, в рабочем порядке, а торжественно, со значением, например, тридцать первого декабря? — говорила Кира Анатольевна, сама зажигаясь своей идеей. — Покажем, как говорится, товар лицом! Устроим настоящий новогодний бал, с музыкой, танцами, а главное — с демонстрацией нашего нового изобретения в действии?
Совет возбужденно зашевелился. Было видно, что идея понравилась. Особенно одобрительно отнеслись к ней женщины.
— Впечатляюще… и дальновидно! — произнес Сатанеев. Только Киврин ничего не сказал, настороженно глянув на Киру. Он ждал, что за этим последует.
— Значит, нет возражений? — спросила Кира.
— Какие возражения? — удивился Камноедов. — Не может быть возражений!
— Помолчите! — сквозь зубы зашипел на него Сатанеев и сразу включился в разговор: — Предлагаю программу: елка с противопожарными огнями, Дед Мороз из фирмы «Заря», скромное товарищеское застолье и танцы под трансляцию. В фойе — три телевизора в ряд!
Кира поморщилась.
— Необходимо пригласить хороший эстрадный ансамбль.
— А может, самодеятельностью обойдемся? — осторожно спросил Сатанеев.
— Не обойдемся! — твердо сказала Кира. — Ансамбль должен быть! Возьмите кого-нибудь в помощь и приступайте!
— Если не возражаете — Санину Алену Игоревну? — быстро предложил Сатанеев.
— Не возражаю! — кивнула Кира и обратилась к Киврину: — Иван Степанович, а вы что скажете?
— Ансамбль, конечно, хорошо, — откликнулся Киврин. — Но вот комиссия… Под Новый год… Поедут ли?
— Поедут. — Кира улыбнулась. — Этим займетесь вы.
— Что значит — займусь? — Киврин даже привстал.
