– Почему холодно? Тепло у нас, в натуре. Зимой, конечно, иная птица на лету замерзает, но ведь не каждая. Медведи по улицам не ходят. Ты че, в натуре? Чтоб халявное мясо по улицам шлялось? Не знаешь ты наших братанов. Да и не белые они, медведи эти. У нас чисто две вещи белыми бывают – снег и горячка.
– А ты из Гардарики сюда как попал? Она ведь Творец знает где…
– Нанялся я чисто к одному купцу охранником, – начал рассказывать Боресвет. – Садком его звали. У вас о нем тоже слышали, только имя, в натуре, все время перевирают. То Садиком обзовут, то вообще де Садом за что-то… Ну ладно, базар не о том. В общем, набрал Садок товаров на три ладьи да поплыл по синему морю…
– Это по какому? – уточнил любопытный Бол.
– Сказано же тебе – по синему, – ответил воин недовольно. – Мы, голунцы, любое море синим зовем. Исстари так повелось…
– А почему? – не отставал Бол.
– Потому что оно, в натуре, синее, – пожал плечами Боресвет.
На это возразить было абсолютно нечего, и Бол на время заткнулся.
– Приплыли мы в Квармол, – продолжил воин. – Прямо в гарный порт…
– В порт Гарн, – поправил его юный географ.
– А я как сказал? – удивился Боресвет. – Товары продали, ну, братва вся обратно подалась. А я остался. Мир посмотреть захотелось. Вот и хожу, смотрю… Степь эта, правда, уже достала. Несколько месяцев уже по ней брожу, все выйти не могу. Она же плоская, никаких ориентиров. Кочевники меня один раз за задницу взяли…
– А, так это ты их водку делать научил? – догадался Таль.
– Я. Вы с ними что, встречались, в натуре?
– Ага. Бедолаги все пытались найти в степи соленый огурчик.
– Ума нет – считай кочевник. Реальные они пацаны, но туповаты децил.
– А ты в каких странах побывать успел? – поинтересовался Бол.
– В Пельсиноре был. Прикольная такая страна, водки у них вообще нет, вино дрянь. Зато пиво – умеют, прямо скажем, там его варить. Еще бы пить научились. С пяти кружек – под стол. Лохи позорные! Жители – вообще все сплошь сумасшедшие. Жрут одну овсянку, как кони, и морды у всех на лошадиные смахивают. И наречие их местное… Смешно сказать, стекло глазом называют, дверь – дурой. Хрен – волосами… нет, вроде все-таки волосы. Войну – варом…
– А мир? – встрял любопытный Бол.
– А как мир, и сказать стыдно, – ответил воин. – Дикари!
Таль развязал мешок, доставая кое-какие припасы. Гостя ведь надо накормить, напоить и спать уложить. Рука его коснулась «пузыря» – так их, кажется, называют в их Русколани. К его удивлению, мысль об этом страшном пойле не вызывала уже содрогания.
– Водку будешь? – спросил он и тут же понял, что вопрос неуместен.
– У вас водка есть? – обрадовался воин. – Что же ты молчал, братан! Сообразим на троих, блин! Доставай посуду. Стаканы есть?
– Стаканов нет, – сознался Таль.
– Из горла? – с сомнением сказал голунин (или же голунец? Ларгет не знал, как правильнее). – Не уровень, братаны. Мы же не бомжи какие, в натуре. Реальным пацанам это негоже. Кубок у меня один, так что квасить будем по очереди. По глотку.
Он достал из изрядно потертого мешка изящный золотой кубок, выглядевший в огромных лапищах небольшой чаркой. Ларгет, в свою очередь, извлек запечатанную емкость.
– Разливай, – скомандовал Боресвет.
Таль послушно разлил немного водки на землю.
– Куда, блин? В чару лей, в натуре!
Ларгет аккуратно налил в чару и протянул голунцу (или таки голунянину?).
– Сердце рвет в груди, – продекламировал тот. – Согревает тело. Чару нацеди, надо пить умело. Ну авось не последняя…
Он отхлебнул, крякнул, вытер усы рукавом кольчуги.
Поэтичные люди в этой Гардарики живут, подумал Таль, принимая кубок. Сразу видно – высокой культуры страна. Надо будет съездить как-нибудь.
– Поднимая чашу, пью за счастье наше. – С этими словами Таль сделал небольшой глоток. Тут же закусил куском соленого сыра. Вроде пошло хорошо.
– Лепо баешь, – восхитился воин. – Рифмуешь нехило! Глагол добро есть!
– А, блин! – срифмовал Бол и допил кубок.
Таль, по ходу дела ставший кравчим, снова наполнил кубок. Пузырь кончился. Боресвет взял чару в руку и задумался.
– Так же как солнце, играя лучами, чару подняв, я богов величаю, – придумал он, сделал большой глоток и закусил куском, кажется, копченой конины. Ухмыльнулся и передал кубок Талю. Тот, в свою очередь, помедлил, сочиняя ответ.
