На запястья она взглянула не сразу – сначала она почувствовала удивительно приятный аромат свежевыстиранного хлопка и едва уловимый, изысканный запах дорогого лосьона. Леони бросила взгляд на стоявшего рядом мужчину и вот тогда обратила внимание на запястья. Она видела его впервые и предположила, что он, должно быть, чей-то дублер, приглашенный в последнюю минуту. На вид ему было чуть за сорок; глубоко посаженные голубые глаза смотрели живо, темные волнистые волосы были тронуты сединой; он был высок, с широкой мускулистой грудью и… эти запястья. Что в них было такого притягательного? Пожалуй, сочетание силы и нежности. Эти руки могли защитить, схватив тяжелый меч, и могли ласково убаюкать в ночи. Леони словно загипнотизированная неотрывно смотрела на них, в то время как незнакомец стоял рядом, разглядывая площадку. Ее глаза были на уровне его рук; большими пальцами он оттягивал карманы джинсов. Леони невольно скользнула взглядом по его бедру и ощутила знакомое волнение. "Что я делаю? – с ужасом подумала она. – Откровенно разглядываю незнакомого мужчину. И мне он нравится! Боже, но как же Роб?" Прозвенел звонок.
– Последняя репетиция. Прошу на сцену. – Леони мгновенно поднялась и направилась на площадку. Уже давно она усвоила, что на съемке дорога каждая секунда – все стоило денег. Она забралась в постель и тотчас же забыла обо всем на свете, сосредоточившись на работе.
– Так, все нормально, начинаем, – прозвучал голос Дерека.
– И… мотор!
Воцарилась полная тишина. Леони притворилась спящей, камера медленно скользила по спальне, подползая к окну.
– Шорох под окном, – тихо сказал Колин, и кто-то щелкнул оконной задвижкой. Леони, она же мадам де Ротсэй, в тот же миг открыла глаза и взглянула на решетку, сквозь которую струился лунный свет. Очень медленно она потянулась за кинжалом, спрятанным под кроватью. И со сверкающим лезвием в руках с диким криком соскочила с постели.
– Стоп, – скомандовал Колин. – О'кей, давайте сделаем дубль.
– Все на сцену, – заревел Дерек. – Последние приготовления. – Гример и парикмахер бросились к Леони и принялись ее прихорашивать уже в сотый раз за утро. Она смиренно стояла, пока они колдовали над ней. К ним подключился и костюмер, занявшийся складками и оборками ее ночной рубашки. – Давайте быстрей, – поторапливал Дерек. – Мы хотим до ленча отснять эту сцену.
Леони вернулась в постель.
– О'кей, съемка! – заорал Дерек. Прозвенел звонок. – У тебя все в порядке? – обратился Дерек к осветителю.
– Все отлично, – раздался голос из темноты.
– О'кей, начали.
– Кадр сто двадцать один, дубль первый.
Щелкнула хлопушка, и на мгновение воцарилась тишина. Колин взревел:
– Мотор!
Леони спала, камера скользила по комнате. На этот раз крупным планом сняли оконную задвижку. Раздался шум за окном. Леони открыла глаза. Нашарив кинжал, она выскочила из постели и вскрикнула.
– Снято! – рявкнул Колин. – Хорошо сработано, – сказал он Леони слегка удивленным голосом. Ему было несвойственно расточать похвалы в адрес актеров. – Ныряй обратно в постель, пока они фокусируют камеру, сейчас снимем крупный план.
– Камера готова, – объявил оператор.
– Хорошо, – сказал Колин. – Снимаем крупный план – реакция героини на шум в окне. Можете его воспроизвести, пока мы работаем с героиней, – добавил он, обращаясь к Дерену.
– Конечно. Леони, оставайся на месте. Мы сейчас будем готовы.
В ожидании съемки Леони лежала в постели, предаваясь раздумьям; внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд. Она прищурилась и вгляделась в темноту. Да, она была права. Красивый незнакомец, которого она приметила до начала съемки, с легкой ироничной улыбкой наблюдал за ней. Она посмотрела на него, и желание обожгло ее горячей волной. Леони вдруг поняла, что хочет его, здесь, сейчас, в этой постели. Представив его загорелое мускулистое тело рядом, среди этих кружевных подушен, утопающим в воздушной перине, она почувствовала непреодолимое искушение. Он все смотрел на нее, и она была уверена, что читал ее мысли. Щеки заполыхали. Надо непременно выяснить, кто он.
– О'кей. Все готово.
