– Почему бы не оставить все как есть, дорогая? – устало сказала Берил. – Мы теперь твои родители, мы тебя воспитали, старались делать все для твоего блага. – Она с трудом сдерживала слезы. Изможденная после бессонной ночи, Берил была в полной растерянности, не зная, как совладать с ситуацией. Почему Арнольд не спустится и не придет ей на помощь? По крайней мере, мог бы хоть как-то сгладить последствия вчерашнего, думала она. Все ведь произошло по его вине; не надо было ему позволять Аманде разговаривать с ним в таком тоне, провоцируя его на подобные откровения.
– Нет, черт возьми, я этого так не оставлю, – закричала Аманда. – Я должна знать. Меня не удивляет то, что вы не мои родители. Я совсем на вас не похожа. О, я имею в виду не только внешность – у нас с вами нет ничего общего, совсем ничего. – И с презрением добавила: – Как бы то ни было, я хочу знать о своих родителях и узнаю, понравится вам это или нет.
Берил вздохнула. Она достаточно хорошо знала Аманду и понимала, что та все равно своего добьется. Еще в раннем детстве она была непокорной, а уж за последние несколько лет стала и вовсе неуправляемой. Возможно, беспомощно думала Берил, в этом и сказывалась наследственность. Возможно, не ее, Берил, в том вина, а вина настоящих родителей.
– Итак, как мне узнать? – вновь пытала ее Аманда.
– Ты должна сходить в попечительский совет, – неохотно сказала Берил.
– А они мне скажут?
– Думаю, да. Не так давно как раз приняли закон, по которому приемные дети могут узнать о своих настоящих родителях. – Берил сама совсем недавно узнала об этом и еще тогда страшно разволновалась, словно предчувствуя беду. – Но только по достижении восемнадцати лет, – добавила она.
– Что ж, мы подоспели как раз вовремя, не так ли? – холодно произнесла Аманда.
– Отнеси чашку чая отцу, будь умницей. – "Нет, не отцу", – подумала Берил. Но было так трудно разом, в один вечер, разрубить то, чем ты жил восемнадцать лет. Берил не была готова к такому повороту событий, и ей было тяжело с ним мириться.
– Он мне не отец, как он сам вчера заявил с таким драматизмом. – Аманда словно читала мысли Берил. – Мне кажется, он мог бы быть и потактичнее, а? Может, стоило как-нибудь по-другому, помягче, преподнести мне эту новость?
Берил проигнорировала ее замечание. Она решила сама отнести Арнольду чай. Ему уже давно пора было вставать. Аманда направилась в гостиную, прямиком к телефонному справочнику, лежавшему на столике рядом с телефоном. Берил остановилась у лестницы.
– Что ты делаешь? Кому ты собираешься звонить? – спросила она взволнованным шепотом.
– В общество попечительства, разумеется, – весело ответила Аманда.
Берил, предчувствуя недоброе, подняла взгляд на лестницу, ведущую к кабинету супруга.
– Аманда, пожалуйста, не сейчас. Это только огорчит твоего… это только огорчит Арнольда… мне кажется, он вчера вечером неважно себя чувствовал.
– Зато здорово потрепал мне нервы.
Берил оставила этот бесполезный разговор и поднялась по ступенькам. Аманда полистала телефонный справочник, нашла то, что искала, и стала набирать номер. Внезапно на верхней площадке лестницы появилась Берил; она была в страшном смятении.
– Аманда, быстро вызови неотложную помощь. Брось все свои дела, набирай 999! – Она говорила резко и требовательно, и Аманда впервые послушалась ее.
– Что случилось? – побледнев, спросила девушка.
– Твой отец… Кажется, у него случился удар.
– Чем могу быть вам полезна? – спросила Аманду миловидная женщина лет тридцати, всем своим видом выражавшая крайнюю степень участия и готовность помочь. Она напомнила Аманде сотрудников социальной службы, встречавшихся ей когда-то. К ним она всегда относилась пренебрежительно, отвергая предлагаемую помощь, но сейчас был совершенно иной случай.
– Я хочу выяснить, кто мои настоящие родители, – резко сказала Аманда.
– Понимаю. – Женщина взяла ручку и бумагу. – Могу я узнать ваше имя, дату и место рождения, а также имена ваших приемных родителей?
Аманда сообщила все данные, и женщина аккуратно их записала.
– Вы знакомы с порядком нашей работы? – спросила она, закончив писать.
