- Я передумал, никто нас никуда не заманивает, - Рик, сбитый резким тоном друга, приостановился и продолжил стоять на стуле. - Зачем это Тельфаизу, ему проще подождать, пока мы сами передохнем, осталось не много, - он глянул на часы. - К тому же, проход узкий, если кто-нибудь застрянет и уснет, это будет нелепая смерть для всех, - он развернулся и снова потянулся к отверстию.
- Рик, - одернула теперь его я. - У Тельфаиза осталось два зверя, амулет спасет тебя только от Буфы. Я пойду с тобой.
- Тут грязно, возможно крысы, к тому же мне придется отвлекаться на твою безопасность, - отмахнулся он от меня и, не слушая больше никого, легко подтянулся и нырнул в проход, мелькнув на последок ботинками.
После всего, что я сделала: терпеливо играла роль защитного амулета, удерживая всех в рамках реальности, стойко выдержала совещание над мертвым телом, участвовала (причем не бестолково) в разгадывании головоломок - меня отстегнули как ненужный балласт! Он считался с моим мнение лишь в одном случае, когда оно совпадала с его или когда ему это выгодно. Одно дело самой себя называть трусихой, плаксой, позволяя принимать решения за себя, но совсем другое получить подтверждение того, что остальные тебя таковой видят. Тиен как всегда, высказав своем мнение и, получив отказ, безоговорочно принял позицию друга, отпустив его одного. Весту, по моему мнению, заботили исключительно собственные амбиции, а не безопасность брата.
Рассудительная до занудства, нерешительная и вечно пробуксовывающая, когда нужно сделать шаг, за доли секунды я накрутила себя до невменяемого состояния. Я сделала резкое движение, мои ладошки освободились от оков человеческих рук. Тиен и Веста, закатив глаза, плавно опустились на пол, расслабляясь мышца за мышцей и погружаясь в сон. Совершив акт мародерства над спящими, я разжилась фонарем и непонятного назначения палкой, обвитой серебряной сеткой. Встав на стул и дотянувшись до края отверстия в стене, я повисла безвольной сарделькой. Мозг, подстегиваемый сложно поддающимися анализу эмоциями, среди которых ярче всего полыхали обида и беспокойство за рискового мага, предложил выход из положения. Кряхтя и упираясь, я подтащила к стене стол, установила на него стул и, как заправский эквилибрист, забралась сверху. Сжимая в руке зажженный фонарь, я поползла по узкому тоннелю, руководствуясь хорошо видным, на грязной поверхности каменной трубы, следом. На первой развилке, когда боковое ответвление от комнаты влилось в основной, более широкий тоннель, меня посетила здравая паника и вопрос: "Уверена?". Несвойственная мне смелость и решительность таяла с каждым преодолеваемым по-пластунски метром. Со всех сторон давили стенки, уверенными темпами развивалась клаустрофобия, успокаивала одна мысль, что если Рик пролез, то я точно не застряну. В спертом воздухе витал запах плесени. Луч фонаря выхватил из темноты две черные бусинки маленьких глаз. Посредине лаза сидела огромная, жирная крыса и, подергивая усами, нахально смотрела на меня.
- Мамочки, - заскулила я, до конца осознавая, что туннель настолько узок, что я не могу сесть, а тем более убежать или обойти мерзкое животное. - Кыш, - я мотнула зажатым в руке фонариком. Дернув удивленно мордочкой, ослепленная светом, крыса сощурилась, показав мне острые зубки. - Пропусти меня, пожалуйста, - жалостливо попросила я, понимая насколько глупо выгляжу ведя беседы с грызуном. Махнув лысым хвостом, крыса шмыгнула в сторону и скрылась в трещине между камней. - Вот и славно, вот и молодец, - бормотала я себе под нос, - там и сиди.
Я ползла вперед, собирая пузом грязь, руки и ноги устали, а туннель все не заканчивался. Луч фонаря выхватил из темноты черное пятно в полу, за которым обрывался след вытертой грязи. Приблизившись, я увидела, что это не пятно, а отверстие. Внизу был еще один туннель, теперь уже пригодный для ходьбы в полный рост, со свежей цепочкой следов. Потушив ненадолго фонарик и прицепив его к поясу, я освободила обе руки, спрыгнула вниз. Сердце сжималось от страха и неизвестности скрывающейся в кромешной тьме, холодными грязными пальцами я поспешила включить свое оружие, разогнав светом притаившиеся кошмары.
