Внутренний дворик, к которому успела приложить руку Риа, как и все в доме, выглядел словно лицо после пластической операции. По всему дворику были расставлены корзины и горшки с распустившимися цветами. Тейлор и прежде разводил цветы в своем патио, но уже к середине лета они либо коричневели от недостатка влаги, либо желтели от чрезмерной поливки, либо разрастались в беспорядочные заросли, поскольку Тейлор забывал их вовремя подрезать. В этом году цветы были по-домашнему прекрасны и ухожены, являя типичный пример улучшений, которые привнесла в дом Риа. И она вовсе не стала менять все и вся как попало, подобно придурочной хозяйке в комедии Нейла Саймона. Риа всегда спрашивала разрешения Тейлора, прежде чем передвинуть даже стул на несколько сантиметров.
Перемены, вносимые Риа, могли быть открытыми и заметными, например, появление над камином ее любимой литографии работы Эрте, а могли выражаться простыми нюансами типа свежих цветов на обеденном столе. Все перемены реально улучшали обстановку в доме и не были продиктованы снобистским желанием пустить пыль в глаза. Теперь Тейлор не мог ходить по своему великолепному дому, не замечая на каждом шагу следов деятельности Риа.
Черт, пусть это и избитый штамп, но теплом своих рук Риа действительно создала домашний очаг. Высокооплачиваемый дизайнер сделал эффектный дом. Теперь это был эффектный и уютный дом. Риа добавила в него то, чего не мог сделать дизайнер, — теплоту. Она вдохнула жизнь в каждую комнату. Стала сердцем дома.
Тейлор уже привык к ночным рубашкам Риа, висевшим на крючке на двери ванной комнаты. Он даже грешил тем, что всякий раз, заходя в ванную, трогал рубашки Риа или, поднеся их к лицу, вдыхал аромат ее тела, подобно наркоману, в течение дня периодически нюхающему кокаин.
Он не возражал против того, что ее станок для бритья лежал рядом с его станком. Тейлор находил это очень милым, забавным, с привкусом шарма.
— Черт! — Тейлор коротко выругался и сунул кулаки в карманы. В досаде он пнул ногой горшок с алой геранью. Чем в самом деле он занимается, размышляя о станках и шарме? Идиотизм!
И все же Тейлор не мог удержаться от мыслей о туалетном столике Риа. Он был уставлен шеренгой дезодорантов, делавших ненужной ароматизацию воздуха в комнате. Многочисленные стеклянные баночки интриговали Тейлора. В тюбиках с серебряными крышечками содержалась губная помада всех мыслимых оттенков. Как-то Тейлор провел целый вечер, исследуя этот особый мир, дотошно выпытывая у Риа назначение того или иного средства, нюхая, растирая кремы между пальцами и вспоминая моменты, в которые он обонял тот или иной запах или же ощущал вкус той или иной эмульсии где-нибудь на теле Риа. Она же была очаровательно женственна. И Тейлору так не хватало ее.
— Понимаешь? — прорычал Тейлор покалеченной герани. — Я буду скучать по ней.
Маккензи никогда не страдал от отсутствия женского общества, но это было совсем не то, что он чувствовал, приходя домой и всякий раз встречая там одну и ту же женщину. Это расслабляло лучше всякого свидания. Разговор велся совершенно естественно, и не надо было притворяться, в чем Тейлору прежде постоянно приходилось практиковаться.
Когда они с Риа выходили в свет, Тейлору не надо было следить за тем, чтобы его спутница была одета согласно случаю, потому что Риа всегда соответствовала. Она никогда не ошибалась и не оступалась. Риа всегда знала, что сказать в любом обществе.
Опустившись в шезлонг, Тейлор козырьком приложил ладонь над глазами, созерцая горизонт. Как же убедить Риа остаться? Тейлор справедливо полагал, что сделать это надо не только для себя, но и в интересах самой Риа. Он станет за ней ухаживать. Черт возьми, она была такой бледной и изможденной, когда покидала больницу. Она измотана не только физически. Опустела ее душа.
Да, Риа должна вернуться к повседневным заботам, но если только Тейлор знает свою жену, а он чувствовал, что узнал ее достаточно хорошо, то Риа доведет себя до того, что свалится от истощения. Она, вероятно, винит себя за выкидыш, вспоминает какие-то детские грехи, за которые теперь расплачивается; убеждает себя, что выкидыш — ее расплата за прошлое.
