– Погоди! – прошипел друг. – Я башмак потерял!
Они принялись шарить по траве в поисках обуви, и за это время у Хравна выпал из чехла нож, исчезнув в густых переплетениях травы так же бесследно, как и кожаная обувка.
– Непохоже, что здешние духи нас любят… – поежился друг, когда они, взмокнув от бесполезных поисков, присели отдохнуть на бревне.
– Жарко, как в парилке… – Ратияр сдул со лба мокрую прядь, – хорошо, что комаров и мошки поменьше стало, живьем загрызли бы…
Хравн улыбнулся:
– А помнишь баню в лесу?
Ратияр расхохотался. Они с Хравном соперничали с одобрения и подзуживания Ратмира и Хрольва чуть ли не с рождения, и частенько это выходило боком им обоим. Как-то в самый разгар лета отцы и дети отправились в поход в лесную чащу. Шли в полном снаряжении, и вскоре и Ратияр, и Хравн поняли, что родители устроили им нешуточную боевую проверку, – приходилось продираться через бурелом, что на жаре с оружием, в шлемах и со щитами было несладко.
К вечеру руки и ноги гудели так, что у парней не осталось даже сил проклинать своих мучителей, которые как ни в чем не бывало перелезали через кучи сухих стволов и ветвей, подгоняя сыновей добродушными шутками про женовидных олухов, место которым в лучшем случае в бабьем куте у печи.
Но боги вняли молчаливым мольбам двух страдальцев, безжалостные отцы объявили привал и разрешили устроить походную баню. Для этого прямо на ветвях сделали шатер из тонкой льняной ткани, выкурили оттуда дымящей головешкой тучи гнуса. Ратияр и Хрольв разделись донага, нырнули в шатер, а сыновьям было поручено нагреть на костре камни. Парни приволокли самые большие валуны, которые только смогли найти, раскалили их на огне и, обжигая ладони, прикатили в шатер. Отцы отметили трудолюбие отпрысков, сказав, что у печи от них определенно будет польза. Надувшийся после этого замечания Ратияр плеснул на камни ведро воды, и тут случилось страшное.
От огромных валунов пошел такой сильный пар, что льняная ткань надулась, словно парус, и взлетела над удивленными головами к вершинам сосен и елей. На лесной поляне обнаружились четыре голых человека. Тысячи комаров и мошек на миг замерли от такой удачи, после чего, возблагодарив своих крылатых богов, бросились на угощение. Люди, облепленные кровожадной гнусью, с громкими криками бегали между стволов в поисках одежды, а потом долго мчались до лесной речки, чтобы окунуться в ледяную воду и успокоить горящие от укусов тела.
«Слишком хорошо – тоже нехорошо», – мрачно сказал Ратмир, сидя по шее в реке, Хрольв хмуро кивал, тряся мокрой бородой рядом. Мокнувшие поблизости Ратияр и Хравн переглянулись и заржали, приветствуя торжество справедливости.
С удовольствием вспомнив лица родителей, они снова посмеялись, подталкивая друг друга плечами.
– Ладно. – Хравн поднялся. – Давай отдохнем и дальше двинем. Пусть моим добром подавятся…
Ратияр возмущенно посмотрел на друга и вскочил:
– Вот еще! Это мы с них дань берем! А от нас ни они, ни духи ихние ни хрена не получат!
Хравн подумал:
– Слушай, помнишь, Барсук рассказывал, когда леший голову начинает морочить, нужно одежду вывернуть и швами наружу надеть?
Ратияр без лишних слов сорвал с себя рубаху. Друзья быстро переоделись и продолжили поиски.
– Чтоб им лопнуть! – Ратияр плюхнулся рядом с бревном, утирая пот. – Сильнее ихняя магия, видно…
Хравн сел рядом. Сморщил лоб. Помолчал, потер затылок и вдруг заулыбался:
– Есть!
Ратияр повернул голову:
– Чего?
– Магию усилим – вот чего! У нас оберег – нелепая одежда, вся шиворот-навыворот. Так?
– Так…
– Он не работает. Так?
– Ну…
– Значит, чтобы магию усилить, нужно, чтобы еще нелепее было.
– И как?
– А вот! – Хравн быстро снял порты и с гордостью напялил их на голову, завязав гашник[13] на лбу. Штанины легли на плечи, будто длинные уши.
– Ты похож на зайца-оборотня, – заметил друг.
– Есть другие предложения? – Хравн сердито встряхнул «ушами».
– Нет, – Ратияр со вздохом развязал гашник.
– Ага! Работает! – закричал Хравн, когда они снова начали шарить в кустарниках и траве. – Вот и башмак!
– А я нож: нашел, – сказал Ратияр, доставая из-под коряги блеснувшую полоску стали.
