Не оглядываясь, Имре быстро, как мальчишка, взбежал на ближний холмик и крикнул что было силы:
— Ма-а-а-ри-и-и-ко-о-о!
— Не слы-ы-ы-ышу! — шутя ответила ему девушка и приставила к уху ладонь. Услышав ее голос, Имре почувствовал: она понимает все, что с ним происходит. Он неподвижно стоял на холме. Зачем? Чего он хочет? Полюбоваться на Марику издали? Как это прекрасно, что она понимает его!
Необозримая равнина расстилалась перед ним, и столько счастья было в его душе, что казалось, выплесни его наружу — и оно до краев заполнит эту равнину. Вдруг, словно вспомнив о чем-то, Имре стремглав бросился к Марике. Какое это сладостное ощущение — бежать, зная, что перед тобой нет никаких преград. Все сливается в сплошную массу: деревья, небо, земля. А там внизу ждет тебя пестрое веселое существо — Марика.
Разгоряченный от бега, едва не сбив девушку с ног, он остановился. Марика смотрела на его обветренное лицо со смешанным чувством страха и радости…
А потом они молча шли по узенькой тропке: впереди Имре, за ним — Марика. Но это было уже другое молчание…
Марика все чаще поглядывала на его стоптанные ботинки. Она только теперь заметила, что и костюм на нем старенький, потрепанный… Нет, им нельзя больше оставаться вдвоем! Да еще в такой день. Боже, что будет! Она взглянула на часы и ужаснулась. Сейчас же, сию минуту она должна сказать ему все… Но тут раздался голос Имре:
— Посидим здесь!
И Марика послушно опустилась под дерево рядом с ним.
Как давно не бродила она по этим тропинкам. В последние годы только и знала, что кусочек асфальтированной улочки в центре городка, — там по вечерам всегда было много гуляющих. И теперь ей казалось, что Виноградная гора, куда ее привел Имре, находится не рядом с их городком, а где-то далеко-далеко, в каком-то неведомом мире…
Имре молчал, его взгляд то устремлялся вдаль, то с нежностью задерживался на лице Марики, словно он снова и снова хотел убедиться, что это явь. Марика с ним! После пяти лет разлуки… И каких лет!..
Марика не отличалась красотой, но Имре она казалась воплощением нежности и света. Пожалуй, самым красивым в ее наружности были косы, густые и черные. И голос. Наделив ее таким голосом, природа словно решила вознаградить Марику за то, что не создала ее красавицей.
— Имре, — спросила вдруг Марика. — Почему ты ничего не рассказываешь о себе? Одно время у нас прошел слух, что немцы расстреляли тебя… Тебе удалось убежать от них к партизанам?
Имре ничего не ответил. Он задумчиво покусывал сорванную травинку.
— Может, в другой раз? — спросил он и взглянул на нее потемневшими глазами.
«Другого раза может не быть», — хотела было сказать Марика и… промолчала.
— Ты хочешь узнать, что было со мной за эти годы? — снова спросил Имре, — Что же тебе рассказать… Я долго ждал, когда наконец смогу отомстить им. Отомстить за отца, за себя, за всех нас. И такой день настал. А то, что мне удалось бежать, это простая случайность. Как говорят, судьба… Но сейчас я хотел бы рассказать о другом… — он замолчал и взглянул на виноградники. Как объяснить ей? Он так ждал этой минуты, а теперь, как на беду, не знает, с чего начать.
Виноградную гору окутали покой и безмолвье. Так, по крайней мере, казалось Марике и Имре. А ведь на самом деле эта мирная гора была полем сражения. Каждая лоза, каждая ветвь, словно воины, мужественно отстаивали свое существование. Хилые набирались сил — они должны выжить! Сильные вбирали солнце, чтобы стать еще сильнее. И солнце, желая прийти им на помощь, припекало все жарче. Старики говорили, что не помнят такого теплого мая.
— Знаешь, я все вспоминаю одного парня, — медленно заговорил Имре. — Он писал стихи и немного заикался. Ему было двадцать лет. Его тяжело ранили, и, умирая, он сказал покорно и грустно: «Так и не пришлось мне обнять любимую девушку…» А когда умер, на лице его застыло ожидание, надежда, укор…
Имре умолк. Разве за эти страшные годы ему не приходили в голову такие же мысли? Он зажмурился, подставляя лицо весеннему солнцу. Нет, сейчас для него не существует ничего, кроме этого солнца, неба, Марики. Он вздохнул глубоко, долго, словно хотел вобрать в грудь весь воздух, наполняющий долину.
