Несколько мгновений она испепеляла его взглядом, но его воля была слишком сильна.
— Хорошо, оставь его у себя, правда, не знаю зачем, — Кадия опустила меч и заткнула его за пояс. Трехвекий эфес выглядел не более чем темным металлом.
— Сайнлат, Мелпотис, отведите Толо к судну.
— Нет! — закричал принц. — Я поклялся спасти мать! Если вы попытаетесь вернуть меня, я воспользуюсь магией, чтобы помешать вам.
— Провидица, — торопливо сказал Ягун Кадии. — Быть может, лучше взять его с собой. Он может помочь нам спасти королеву Анигель, ведь он продемонстрировал свое владение талисманом.
— Его фокус с невидимостью произвел впечатление, — заметил сэр Эдинар.
— А наше исцеление, — одобрительно добавил сэр Сайнлат, — произвело еще большее впечатление. Я был на грани смерти, а сейчас не только исцелился, а словно налился новой силой.
Остальные рыцари пробормотали что-то подобное. Кадия посмотрела на мальчика задумчивым взглядом.
— Когда его мать окажется среди нас, — продолжил Ягун, — он сможет передать ей талисман. — Маленький ниссом повернулся к принцу. — Ты поступишь так, Скрытный?
Услышав кличку, которой его называл только Ралабун, мальчик вздрогнул, но ничего не ответил.
— Толо, — сказала Кадия более спокойно, — если я разрешу тебе принять участие в экспедиции, обещаешь ли ты беспрекословно повиноваться мне и не использовать магию короны без моего разрешения?
Принц медлил, крепко сжав зубы.
— Обещаю, — сказал он наконец.
Кадия хотела потребовать у него обещание вернуть корону Анигель, но решила этого не делать, так как испугалась, что мальчик может закапризничать или даже убежать, став невидимым. Кроме того, он с большей готовностью отдаст талисман по просьбе самой королевы.
— Хорошо, — сказала она, вздохнув. — Приготовимся к проходу через виадук. Людей Звезды на той стороне нет, но человек, вернее абориген, что ждет нас и который обещал быть проводником, нервничает и чего-то боится, поэтому не станет ждать долго и уйдет без нас, если мы не поторопимся.
— Подождите! — закричал принц. — Тетя, эта жалкая тварь убила моего лучшего друга Ралабуна. Не знаю, убьет ли ее моя волшебная корона, но я спрашиваю разрешения попробовать.
— Но намп не способен на убийство, — сказала Дама Священных Очей. — Он — дикое животное, лишенное разума. Дикие животные ищут добычу привычным им способом без злого умысла. Будет несправедливо убить его так хладнокровно. Понимаешь меня, Толо?
— Нет, — ответил мальчик, не глядя на Кадию.
— Тогда пускай тварь живет, — сказала она грубо, — потому что я тебе приказываю.
Она отвернулась от него и направилась вниз по склону. За ней последовали рыцари и Ягун.
— Но я должен убить его! — отчаянно закричал принц. — Должен!
Кадия бросила на него взгляд:
— Не должен и не убьешь, потому что нампа нельзя винить в смерти Ралабуна. Винить следует другого, и ты понимаешь кого, в глубине сердца.
Лицо Толивара побледнело. Он не произнес ни слова, а поспешил за другими.
Дверь открылась, и королева проснулась окончательно от этого едва слышного звука, но глаза не открыла. Она почувствовала приближающиеся к кровати шаги. Женский голос, звонкий и властный, произнес:
— Она должна была полностью восстановиться, Господин Звезды.
Мужчина проворчал что-то, соглашаясь с ней.
— Однако мы так и не смогли снять с нее Черный Триллиум. Недостаточно было даже силы Звезды. При прикосновении амулет и цепь словно раскалялись добела. Они не обжигали ее плоть, только человека, к ним прикасавшегося. Мы использовали клещи и другие инструменты, но они либо вспыхивали, либо становились такими горячими, что их невозможно было держать в руках.
— Ничего страшного, не думаю, что янтарь способен причинить нам вред. Он только защищает ее. Дай мне диагностический прибор.
— Да, Господин.
— Королева Анигель. — Голос мужчины был слишком знакомым. — Просыпайтесь.
Она открыла глаза.
Рядом с кроватью стояли два человека в черно-серебристых плащах Звездной Гильдии. Одной из них была высокая женщина, изображение которой она видела на вытканном из перьев гобелене на стене своей спальни.
Рядом стоял Орогастус.
