— В школе я это дело замял. Там пока мальчишками займутся.
— Займутся! — передразнила Тотанос.- Совсем у тебя ума нет. Через день-два все равно к тебе привяжутся. Надо к леснику ехать. Уговори его. Кинь ему деньги. Я тебе дам, сколько надо. Для единственного сына ничего не пожалею. Вся сила в деньгах. Против денег никто не устоит…
— Ладно,- согласился Хурун.- Утром поеду. Может, хоть ружье вернет. Мясо-то не отдаст…
— Не то говоришь! Какое еще мясо! Сначала добейся, чтобы бумагу лесник уничтожил, чтобы сюда не прислал. Жалостно проси. Скажи, первый раз такое случилось, больше никогда не повторится. Деньги отдай, дорогой подарок обещай. В крайнем случае телку можем отдать, а мало — корову пообещай. И арагы с собой возьми. Угости. Пьяного уговорить легче,- учила Тотанос.- У меня крепкая арага. Попробуй-ка, успокой душу. Майра, однако, к Постай убежала. Пусть там ночует. Завтра все равно прибежит, никуда не денется. Ты ее крепче держи, вожжи не распускай. А в тайгу больше не бери. Сам видишь, из-за нее все…
Хурун Иванович что-то тихо ответил.
Аал давно спал. Только собака где-то скулила. Должно быть, Ачисова лайка. То взлает, то опять заскулит. Значит, вещи Ачиса все еще висели на воротах.
Утром меня разбудил Арминек. Глаза красные, опухшие, всхлипывает, губы дрожат.
— Отец с пастбища вернулся. Злой. Ждал меня, спать не ложился. Слова не говоря, выдрал. Так ремнем настегал, сесть больно… Из-за тебя, говорит, штраф платить. Слушать не стал. Я матери сказал, к дяде Поскону уйду…
Он помолчал, и вдруг лицо его переменилось. Будто и не плакал только что.
— Знаешь, Толай, что я придумал? Теперь-то я и схожу за небесным огнем. Докажу всем. Самое время сейчас пойти — пока сенокос не начался. Пойдешь со мной?
— Я бы не против…- Предложение друга мне понравилось.- А что дома скажу?
— Правду скажешь,- совсем повеселел Арминек.- И никто нас не хватится.
— Какую правду?
— Слушай. Значит, я ухожу к дяде Поскону. Так? А ты завтра скажешь, что и тебя я позвал. Там встречаемся. Дня три-четыре нам хватит. Успеем!
Настоящий он все-таки парень, Арминек! Досталось ему, конечно, раз сидеть не может. А все равно думает о главном, от своего не отступается. Уж он-то своего добьется! А придумал он здорово. Можем спокойно отправляться в тайгу. С дороги теперь не собьемся, не заблудимся — по затескам деда Нартаса выйдем точно, куда надо. А небесный огонь найти нужно обязательно. За нас зря попало Айдиту Андреевичу, такому хорошему человеку. Для него огонь принесем. У Постай ууча этим огнем чурт харазы прогоним. И Майре Михайловне поможем. А уж про нас тогда никто худого слова не скажет. Всем нос утрем. И Хуруну с Ачисом, и всем сплетницам аала!
— Давай пять! — протянул я руку Арминеку.- Завтра буду у дяди Поскона.
— Договорились.
Арминек заторопился уходить, но тут я вспомнил, что мы так и не видели Майру Михайловну.
— Сходим к бабушке Постай? Может, она еще у нее.
Нам повезло. Вожатая сама открыла дверь. Она прятала лицо, но все равно синяки мы заметили.
— Спасибо вам, мальчики…
— Что вы! — смутился Арминек.- Вы не беспокойтесь. К леснику я схожу.
— Зачем? — удивилась вожатая.
— Скажу, чтобы деньги у Хуруна Ивановича не брал,
— Какие деньги?
Перебивая друг друга, мы рассказали все, что слышали прошедшей ночью.
— Значит, прикрыть хотят? Вот они как! Ну, хорошо… Я сейчас же отправлюсь в район. У меня там другие дела есть. Заодно и этих на чистую воду выведу. А что синяки — даже лучше. Пусть все видят. Хватит! Раньше надо было за ум взяться. Как вашего изыскателя-то зовут? Чудочаков? Аток Павлович? Запомнила…
Она наскоро собралась. Мы проводили ее до мостка через речку.
Немного погодя ушел в соседний аал к своему дяде Арминек. Назавтра, как и условились, мы с ним встретились.
И опять мы у тайги за пазухой!
…Те же горные хребты. То же место, где пытались найти каменное корыто богатыря Ханза пига. Та же речка Хызыл пых. Те же молодые сосны и ели, могучие лиственницы и кедры. Только кроме нас двоих — никого.
О том, куда мы ушли, никто не знает. Может, на этот раз повезет?
