— Идите за мной,- коротко бросил он.
Хурун Иванович сгибался не столько под тяжестью ноши, сколько, наверное, оттого, что следом шли мы — свидетели его преступления. Ачис едва волок груз, запинаясь на каждом шагу. Кобырса стал поддерживать снизу мешок, помогать. Вот уж зря! Я бы ни за что этого не сделал. Пусть сам мучается!
Но их ждало еще одно испытание. Ох и перепугался Хурун,. увидев под березой человека с перевязанной головой.
— Они, они,- сказал Аток Павлович.- Их я и видел.
Хурун Иванович хотел что-то возразить, но Аток Павлович вынул из-за пазухи… шапку.
— Ваша?
— Это Ачиса шапка. Он вчера без шапки вернулся,- Кобырса выпустил из рук угол мешка.
Я только теперь заметил, что Ачис простоволосый.
— Эх вы! — презрительно произнес лесник.- И говорить с вами неохота. Дайте сюда акт!
Хурун Иванович подал ему сложенный вчетверо листок, и бородач разорвал его в клочки.
— Другой придется составлять.- Он раскрыл свою полевую сумку.
Наш бравый физкультурник сразу слинял. Он больше не запирался. Он чуть не ползал перед стариком, упрашивал его «не заводить дело», не посылать бумагу в школу, клялся и божился, что никогда такого не допустит.
Борода у лесника сердито встопорщилась.
— Как вы понять не хотите! Не в марале дело. Вы куда больше зло совершили — своего ученика на неправильный путь поставили… А эти? — он показал на нас.- Им вы какой урок дали? Ни за что мальчишек оболгали. И перед остальные ми куда как себя показали… Давайте-ка делом займитесь. Изладьте носилки. Атока верхом везти нельзя. Вон его как побило. И в голове сотрясение.
Ни слова не возразив, Хурун Иванович принялся мастерить носилки. Сделал из жердей быстро — легкие, удобные. Что-что, а руки у него умелые.
— А хотел на нас свалить,- сказал я Арминеку.
— Ерунда,- отмахнулся он.- Вот что плохо, мой хозончы: как нам добыть небесный огонь? До Улгенника так и не дошли.
— Да,- согласился я.- В этом деле у нас неудача. Придется в другой раз попытаться.
Носилки, на которые положили изыскателя, подхватили лесник с Хуруном Ивановичем. Амас взобрался на саврасого. Мешки с мясом перекинули через седло.
Труднее всего было перейти с носилками речку, но и там, по тропе, приходилось идти осторожно, часто останавливаясь. Далеко нести Атока Павловича сил бы не хватило. Там, где тропа становилась шире, мы пытались помогать, но толку от нас…
В который уж раз сделали короткую передышку. Речка здесь делала большую петлю. Противоположный берег, низкий и ровный, просматривался далеко-далеко. Оттуда донесся крик. Аток Павлович сразу узнал: наши, говорит. А мы глядели во все глаза, и, хотя до леса за открытой поляной было порядочное расстояние, не сразу заметили одетых в такие же, как у Атока Павловича, полевые костюмы защитного цвета двух парней. Они бежали к нам.
— Это Петя и Миша,- сказал Аток Павлович.
Парни бросились к носилкам.
— Второй день тебя ищем,- басил плотный блондин с налипшими на лоб волосами.- С ног сбились: куда пропал!
Другой, бородатый, темноволосый,- Михаил, как мы узнали, обеспокоенно спросил:
— На медведя напоролся?
— С медведями я дружу,- отшутился изыскатель.- Несчастный случай… Так можно сказать. А выручили меня ребята. Видите, сколько у меня новых друзей.
— Спасибо вам! Пошли все к нам, а? — предложил Петр.- До нас недалеко. Поглядите, как живут изыскатели. В нашей юрте отдохнете. Мы вам мамонта покажем. С хоботом, с клыками. Нет, не настоящего. Рядом скала такая — точь-в-точь мамонт! ну, как? Идем?
Мы, не сговариваясь, уставились на Амаса. Ему, конечно, больше других хотелось бы пойти.
— Сильно походит? — спросил он.- Мы тоже интересную скалу нашли — белого богатырского коня.
Все бы пошли к ним. Не из-за каменного мамонта. Не хотелось расставаться с новыми знакомыми. Но ясно было, что нам не по пути.
Приподнявшись на носилках, Аток Павлович протянул нам руку.
— Молодцы! Не окажись вы рядом…
Мы распрощались с ним. Только Хурун Иванович с Ачисом, понурые, переминались поодаль.
Парни легко подхватили носилки.
Уходя, Василий Иванович сказал Хуруну:
— Небо благодари — дождь послало. Наделал бы пожар беды. А отвечать все равно придется. Суд за все спросит.
