Леночка, вжавшись спиной в стену, испуганно наблюдала за схваткой.
— Уходим, — потянул ее за руку напарник, когда все закончилось. Они выбежали из подъезда, и Виталик узнал человека, сидящего за рулем «Волги». Внезапное появление спортсмена и замешательство, в котором пребывал Косолапый, сыграли решающую роль в очередной схватке, которой, собственно, и не было. Виталик дернул на себя водительскую дверцу и вытянул Верещагина за волосы из салона, пнув коленом в пах. Тот согнулся пополам. Затем снизу по лицу другим коленом парень выпрямил его. Косолапый стоял с открытым, окровавленным ртом, пытался поймать воздух, но тот упорно не желал поступать к нему в легкие. Кувырок через голову вернул дыхание, но отнял сознание. А автомобиль уносил с этого места совсем не тех, кого недавно сюда доставил.
Шумилин притормозил около телефона-автомата, и Леночка позвонила матери. Она предупредила ее, что поживет еще некоторое время у деда, и просила, чтобы она никому не говорила о ее местонахождении. Избавиться от машины они не спешили, уверенные, что пострадавшие не станут заявлять в милицию об угоне, но в связи с создавшимся положением и сами не имели возможности обратиться за помощью к правоохранительным органам. Понимали, что придется выкручиваться своими силами.
— Ты говорила Червонному, в какой школе учишься? — спросил Виталик. Он сидел за рулем, но еще не решил, в каком направлении ехать.
— Он не интересовался, — пожала плечами собеседница, — но это легко выяснить у Верки.
— Значит, они знают и твой домашний адрес, — заключил парень.
— Мама им не скажет, где меня искать, — уверенным тоном отозвалась Смуглова. Шумилин посмотрел в зеркало заднего вида и развернул автомобиль. — Мой дедушка живет в противоположной стороне, — заметила напарница.
— К Поликарпу Сидоровичу мы еще успеем, а сейчас навестим нашу общую знакомую.
— Верку?
— Ее, непутевую.
— Хочешь убедиться, что именно она навела на след?
— Теперь уже не играет большой роли, кто именно на нас вывел. А вот с документами на «Волгу» она нам помочь в состоянии, — поделился планами Виталик.
Силантьева пришла в изумление, увидев перед собой Смуглову и Шумилина. Но, справившись с волнением, намеревалась захлопнуть дверь перед носом.
— Вижу, не особо рада гостям, — подставил ногу парень и грудью втолкнул хозяйку в глубь прихожей.
— О вас справлялись, надеюсь, ничего серьезного?
— Пустяки, — отмахнулся посетитель. — Мы к тебе по другому вопросу.
Он взял Веру под локоть и провел в комнату, усадив ее насильно на диван. Сам опустился рядом. Лена прошла за ними и присела на стул.
— Я не хотела подводить вас, но врать им опасно, — попыталась оправдаться хозяйка, хотя этого от нее не требовали. Но парень ей по-прежнему нравился, и она испытывала некоторые угрызения совести.
Шумилин жестом показал, что извинения приняты.
— Не кори себя, мы понимаем. Нам нужны документы на автомобиль марки «Волга», — поведал он об основной цели своего визита.
— Есть чистый техпаспорт с печатями. — Хозяйка обрадовалась, что имеет возможность хоть как-то реабилитироваться. Каллиграфическим почерком она заполнила документ и с грустной улыбкой передала его Виталику. Силантьева догадывалась, что добиваться от него взаимных чувств у нее теперь вряд ли представится возможность. «Вероятнее всего, люди Гонтаря сотрут их с лица земли», — пронеслась мысль помимо воли. В глазах светилась жалость, но большего для несчастных, по ее мнению, она сделать не могла, да и побаивалась за собственную безопасность.
Сухо поблагодарив Силантьеву и сославшись на недостаток во времени, Шумилин двинулся к выходу. Его неизменная с некоторого времени тень — Лена Смуглова, держалась за спиной.
Проводив визитеров, хозяйка наблюдала за ними в окно и узнала «волжанку» Ибрагимова, удивившись, каким образом им удалось завладеть ей и уйти невредимыми. Едва успела машина с Виталиком и Леной отъехать от подъезда, глаза Веры в очередной раз расширились от еще большего изумления. Буквально через полминуты с противоположной стороны двора показался джип и припарковался на освободившемся месте. Из него вышли Ибрагимов, Венгроев и Верещагин. «Опять по мою душу. Что они ко мне привязались?»
