К его второму возвращению из колонии в стране произошли колоссальные перемены. Перестройка вовсю набирала обороты, появились кооперативы. И двадцатичетырехлетний, битый жизнью парень открыл свое дело. В собственном дворе построил мини-автосервис с двумя подъемниками. Рабочими нанял людей из числа старых знакомых. Не скрывающий теперь своей состоятельности Олег Филимонович ссудил его капиталом на развитие бизнеса и вошел в равную долю, хотя сам не ударял пальцем о палец.
Но долго заниматься официальной деятельностью, исправно платить налоги Павел уже просто не мог. Криминальное прошлое наложило на него свой отпечаток. Парень пристроил еще кузовной цех, в котором брался за восстановление разбитых автомобилей, материалом же служили угнанные машины. Все очень просто: с аварийного транспортного средства перекидывались на угнанное только панель и блок двигателя с номерами, кузов красился. Клиенты щедро рассчитывались за проделанную работу, ни о чем не подозревая. Сам Шерстнев угонами уже не занимался, обучил делу двух юнцов, как когда-то его Семенов. В кузовном трудились давние знакомые, которым он доверял. Популярность автосервиса росла, увеличивалось число клиентов, и хозяин вновь расширился, с благодарностью вспоминая бабулю, которая оставила ему захудалое наследство, ведь главным в нем оказался большой участок, а не домишко, который, кстати, он тоже отстроил заново.
Теперь у Павла работала целая бригада по угону транспорта, и оплачивал он труд поштучно. Если кого-то и ловили, то на организатора те указать не могли, потому что его не знали, теперь он лично имел дело только с бригадиром.
Пролетели еще несколько лет. От СССР остались одни воспоминания, область стала приграничной. В связи с этим Олег Филимонович подкинул Шерстневу очередное предложение.
— Нет смысла перекидывать кузовщину с места на место и содержать лишний штат, — сказал он.
Павел не сразу понял, к чему клонит собеседник.
— Ты предлагаешь только крутить гайки и собирать копейки?
— Мы граничим с Казахстаном, — хитро прищурился бывший таксист.
— И что?
— А то, что границы прозрачны, и грех не воспользоваться упущением властей теперь уже разных стран.
— Начинаю догадываться, — сосредоточился Паша.
— Не сомневался, что ты сообразительный малый.
— Был малым, — поправил его Павел. — Не забывай, что перед тобой уже не тот юнец. Как-никак за тридцать перевалило.
— А мне далеко за пятьдесят, и для тебя я всегда останусь наставником, а ты моим учеником, — заметил в свою очередь старший.
— Ладно, — отмахнулся Шерстнев, не желая вступать в перепалку, — выкладывай планы.
— Вышел на парней из дружественной нам страны. Так они предложили обмениваться угнанными автомобилями. Милиция теперь между собой практически не контактирует: у нас нет их данных об угонах, у них — наших.
— Картина в общем ясна, — кивнул Павел, — и заманчива. Только нужны документы, чтобы сбывать транспорт.
— Не проблема. В наши дни развелось немало автосалонов, которым разрешено торговать машинами. Несколько предприятий изъявили желание сотрудничать.
— Вовлекать в дело большое количество людей не имеет смысла…
— Не глупый, — перебил Олег Филимонович. — Смогу выбрать лучший и самый надежный автосалон. Я посредник, за это положишь мне долю, которую обговорим позже.
— Куда от тебя денешься, — улыбнулся собеседник.
— Это не все. Дело крупное, нужна «крыша».
— Но я уже выделяю на общак, и меня никто не трогает, — возразил младший.
— Двадцать процентов обезопасят тебя от всех бед. Сам Гонтарь прикроет. — Семенов заметил, что имя вора в законе произвело на бывшего ученика впечатление. — Пойми, деньги потекут рекой, налогов платить не нужно, сами не выстоим.
— Согласен, только у меня условие. Каждый отвечает за свое: парни из Казахстана за перегон транспорта, обмен на нашей территории, ты — за сбыт, я — за поставку бартерного товара. Лишних контактов со звеньями всей цепочки быть не должно.
— Логично. Вылетело одно звено, так его можно заменить, — не стал возражать Семенов.
— И еще одно: мне нужен месяц для подбора людей и формирования еще одной бригады угонщиков.
