Он на мгновение опустил глаза, а когда они встретились взглядом, Кира увидела, как он растроган.
В свою очередь, Тарек признался ей в любви по-арабски, рассказал о своих чувствах к ней на французском и закончил на английском языке.
– В присутствии свидетелей я клянусь, что в нашей супружеской жизни ты не будешь ни в чем нуждаться. Я с нетерпением жду, как мы будем просыпаться вместе каждое утро, засыпать вместе каждую ночь, и я буду прикладывать все усилия, чтобы делать тебя счастливее. Ведь если ты счастлива, то счастлив и я. Также я клянусь участвовать в ночных кормлениях и смене подгузников, как предписал мой брат Адан.
Снова раздались смешки. Но Тарек продолжил серьезно:
– То, чему ты меня научила, не стоит никаких богатств. Я люблю тебя, rohi[5].
Кира была на седьмом небе от счастья.
Рафик провозгласил:
– Властью, данной мне, как королю суверенного государства Баджул, объявляю вас мужем и женой! Можешь поцеловать невесту, Тарек.
Следуя указанию Рафика, Тарек обнял Киру за талию и нежно поцеловал. Мэдисон вернула букет Кире, и они сошли с помоста под аплодисменты и пожелания счастья.
Выйдя в коридор, Тарек завел жену в свой кабинет и закрыл дверь. Потом он подошел к ней и заключил ее в объятия.
– Ну что, теперь у нас медовый месяц?
Кира игриво шлепнула его букетом по рукам.
– Сначала банкет!
Он уткнулся носом ей в шею.
– Гости без нас не заскучают, там же куча еды.
Куча еды – это еще мягко сказано. Кира собственнолично занималась организацией банкета весь прошлый месяц.
– Спокойствие! Я буду в твоем распоряжении все три недели на яхте.
Тарек погладил ее по животу с таким благоговением, что Кира чуть не заплакала.
– Вот мы и поженились, перевезли сюда Жасмин, осталось только одно дело сделать, – произнесла вдруг Кира.
Он недоуменно на нее посмотрел:
– Какое?
– Родить ребенка.
– Господи, когда же он вылезет?!
Тарек погладил Киру по вспотевшему лбу. Таким беспомощным он себя еще никогда не ощущал.
– Скоро, rohi.
– Очень скоро, – добавила Мэйза с другого конца кровати. – Нужно еще потужиться.
В глазах Киры показалось отчаяние.
– А что, если я не могу?
– Сможешь, – сказал Тарек, обхватив жену за плечи.
Слабый стон Киры пробрал его до глубины души, но вдруг раздался крик ребенка. Он поднял голову и увидел, что Мэйза держит ребенка.
– Девочка! – объявила Мэйза и положила малышку Кире на грудь.
Тарек своими глазами увидел, как в ней проснулся материнский инстинкт. Это было поразительное зрелище.
– Моя сладенькая девочка, – проворковала Кира, а потом обеспокоенно посмотрела на Тарека. – Ты расстроен, что это не мальчик?
Он накрыл ладонью крохотную спинку своей дочери, испытывая непередаваемые чувства.
– Конечно нет. От мальчишек одни неприятности. Я счастлив иметь двух дочерей.
Кира погладила его по щеке.
– Двух прекрасных дочерей… Жду не дождусь, когда ее увидит Жасмин, когда придет с уроков!
Не обращая внимания на суету и шум из больничного коридора, они наслаждались новыми ощущениями, предвкушением новой жизни. Тарек переживал чувство всепоглощающей любви, которое раньше никогда не испытывал, пока не позволил этой женщине завладеть его сердцем, а его приемной дочери – поселиться в его доме.
– Ребеночка нужно взвесить и измерить, – сказала Мэйза, прерывая их эмоциональную идиллию. – Это не займет много времени.
– Возвращайся поскорее, – произнесла Кира, с неохотой отдавая девочку медсестре.
Тарек придвинул кресло к кровати и взял жену за руку.
– Ты держалась получше многих мужчин.
Кира усмехнулась.
– Да я только нюни распускала.
– Тебе было больно.
– Больно, да, не без этого… Кстати, как мы ее назовем?
После недолгих споров Тарек сказал:
– Давай сделаем, как ты предложила. Возьмем вторые имена наших матерей.
Кира посмотрела на него так, как будто он открыл новую вселенную.
– Гениально! Значит, Лейла Энн Азмар! Жасмин наверняка будет называть ее Энни.
– Не возражаю.
Каждое из этих имен отлично ей подходило. А семейная жизнь, похоже, отлично подходила ему. Все эти годы он был сыном обыкновенных людей, а теперь он сын короля. Он добился успеха, сколотил состояние, но не смог постичь только одного – любви. И теперь он был готов к новому будущему, и рука об руку с ним шла его любимая женщина.
