Не уходи, Аук! - страница 27
И в лесу раздавался крик петуха и бестолковое кудахтанье кур.
— Теперь послушай, как по проселочной дороге едет телега.
И скворец скрипел, как несмазанное колесо.
— А вот пастух щелкает кнутом… Ну, а сейчас мы на болоте. Лягушки квакают, предсказывают дождь.
— Какой талант! — восхищалась Ивушка. — Скворушка, ты можешь все!
— Ну, не совсем все, — должен был признаться скворец, хотя он не отличался скромностью. — Я бы очень хотел передать, как шумит речка, но у меня не получается.
— А что такое речка? — полюбопытствовала Ивушка.
— Фью! — свистнул скворец. — Она не знает того, что известно даже комару! Речка… Не могу объяснить. Ты должна ее увидеть и послушать сама.
С этого дня Ивушка загрустила. Аук, увидев ее пониклые ветки, забеспокоился: уж не заболела ли она?
И тогда Ивушка сказала, что хочет услышать, как шумит речка. Можно ей ненадолго отлучиться из леса? С ней согласны пойти шесть сестриц.
Аук никогда никого не удерживал.
И перед восходом солнца из леса вышли семь босоногих странниц. На головах зеленые платочки, в руках ивовые посошки. Это сестры Ивушки обернулись людьми.
Младшая Ивушка — всему заводила — шагала впереди.
Шагала и удивлялась. Не зацепишься за ветку, не споткнешься о корень. Нет лесной тесноты — кругом простор!
В лесу, где высокие деревья закрывают небо, всегда сумрачно. О том, что взошло солнце, лесные жители узнавали по солнечным пятнышкам, пробившимся через густую листву.
А здесь каждой козявке было видно, как встает солнце, как из-под земли вылезает огненный шар.
В этот час пробуждения солнца все было розовым: и небо, и пыль на дороге, и роса на траве.
Ивушка, привыкшая жить в зеленом мире, была поражена многоцветием луга. Будто с неба упала радуга и разбилась на тысячу осколков-лепестков. В траве, не по-лесному густой и высокой, прятались голубые и лиловые колокольчики, белые ромашки, алые гвоздички, малиновые смолки.
Над ними жужжали пчелы, гудели шмели. Потирая ножкой о ножку, в траве стрекотали кузнечики.
— Кто это поет? — спросила Ивушка. — Может, это речка шумит?
— Нет! — ответил луг. — Это моя песня, душистая песня меда. А до речки тебе еще идти и идти.
Но уже наступил полдень, и идти под жестоким полуденным солнцем становилось все трудней и трудней.
Странницам встретилась женщина с маленьким сыном. Он устал, ему напекло голову. Дергая мать за юбку, малыш ныл:
— Мама! Скоро лес?
— Зачем тебе лес?
— Ты сказала: в лесу посидим в тенечке.
— Я бы и одному дереву была рада. Но что поделаешь? Терпи, сынок!
— Я не могу больше терпеть!
И малыш заплакал.
Шесть странниц переглянулись, воткнули в землю свои посошки и превратились в деревья. По обе стороны дороги встали ивы: шесть больших и шесть маленьких, выросших из посошков. Прохладная тень упала на плечи ребенку, и плач затих.
— Мама! — вздохнул малыш. — Теперь я посплю в тенечке?
— Конечно, поспи! И я отдохну рядом с тобой.
Но сперва женщина низко поклонилась зазеленевшим у дороги ивам:
— Спасибо вам, добрые деревья! Спасибо тебе, лес!
Ивушка не осталась с сестрами. Она жалела ребенка, но зов невидимой речки был сильней.
Тропинка, которую выбрала Ивушка, увела ее в поле колосящейся ржи. Налетел ветер, зашуршали, заколыхались колосья, по полю пошли зеленые волны.
— Кто это поет? — спросила Ивушка. — Может, речка?
— Нет! — ответило поле. — Это моя песня, песня поспевающего хлеба. А до речки тебе еще идти и идти.
Дорога дымилась пылью. От пыли странница поседела. Обветренное лицо загрубело, босые ноги потрескались.
Но, как и все внучки Аука, Ивушка была упорной. Раз она задумала дойти до речки — она дойдет!
И вот в зеленой глубине долины что-то заблестело на солнце. Будто миллионы миллионов росинок слились в один огромный, широкий поток.
Повеяло прохладой. До Ивушки донеслись звуки, напомнившие ей бормотание тихого ночного дождя.
Мимо пролетела синяя стрекоза.
— Кто это поет? — спросила стрекозу Ивушка.
— Это шумит речка! — Стрекоза сверкнула в воздухе, словно синяя искра. — Это песня бегущей воды.
Наконец-то усталая странница дошла до реки.
— Мне нравится твой голос, прозрачный и чистый, — сказала речке Ивушка. — Я слышала песни луга и поля. Их слушать приятно. Но ты, речка, поешь лучше всех!
