В дверь заглянул офицер.
— Прошу прощения, сэр. Пришел слуга лорда Питера, по срочному делу.
Вошел Бантер. Его изысканные манеры и величественная осанка не изменились, но в глазах горел победный огонь. Он выложил на стол два снимка.
— Прошу извинить, милорд и джентльмены. Я надеюсь, вас не затруднит взглянуть на эти фотографии?
— Отпечатки пальцев? — заинтересовался комиссар.
— Этот снимок сделан полицией с отпечатков на десятитысячном чеке, — сказал Паркер, — но где вы взяли второй, Бантер? Похоже, пальчики те же самые, но снимок не наш.
— На мой непросвещенный взгляд, сэр, они обладают неким сходством. Я предпочел представить их на ваш суд.
— Пришлите сюда Дьюсби, — приказал комиссар.
Дьюсби, возглавлявший отдел дактилоскопии, был категоричен.
— Абсолютно идентичны, — заявил он.
В голове Уимзи забрезжил слабый свет.
— Бантер, это что, отпечатки с того бокала?
— Да, милорд.
— Но ведь на нем были «пальчики» миссис Форрест!
— Я так и понял вас тогда, милорд, и занес их в картотеку именно под этой фамилией.
— Значит, если подпись на чеке подлинная…
— …то птичка скоро будет в клетке, — жестко закончил Паркер. — Не в одном, так в другом обличье. Ведьма проклятая, долго же она водила нас за нос! Но теперь уж нам есть что ей предъявить: как минимум, обвинение в убийстве Веры Файндлейтер, а может, кое-что и по делу Берты Гоутубед.
— Помнится, в том случае имелось алиби, — заметил шеф.
— Имелось, — мрачно подтвердил Паркер. — Но свидетельница мертва. Похоже, решила рассказать правду — и поплатилась жизнью.
— Похоже, еще несколько человек чуть было не поплатились тем же, — в тон отозвался Уимзи.
— В том числе и ты. Значит, золотистые кудри — парик.
— Вероятно. Честно говоря, они у меня никогда доверия не вызывали. В тот вечер она накрутила такой тюрбан, что вполне могла оказаться лысой.
— А шрам на руке?
— Представь, не заметил — и по очень простой причине: у нее пальцы в перстнях чуть не до самых ногтей. Эта дикая безвкусица имела глубокий смысл. Думаю, мадам собиралась накачать меня снотворным, а когда сорвалось — одурманить своими чарами. На следующем этапе она планировала — как бы лучше выразиться — отключить мое кровообращение. Ну, а дальше — сам понимаешь. Событие дня! Скандал в высшем свете! Лондонский Дон-Жуан найден мертвым в тайном гнездышке! Титулованная родня в панике спешит замять дело. Леди прониклась ко мне нежностью, увидев в Ливерпуле с Эвелин Кроппер. Ну, а малышка Берта Гоутубед свою дозу получила сполна. Случайная встреча с бывшей хозяйкой, та — сама любезность, дарит ей пять фунтов и даже приглашает на обед. А там — море шампанского, бедная девочка раньше вина в рот не брала и быстро отключается. Мадам грузит ее в машину и тут же добивает. Остается лишь вывезти тело в Эппинг и уложить где-нибудь по соседству с натюрмортом из ветчины и пива. Просто и легко — когда уже знаешь, как это делается.
— С учетом всех обстоятельств, — подвел итог комиссар, — чем скорее мы задержим эту женщину, тем лучше. Не теряйте ни минуты, инспектор. Возьмите ордер на фамилию Уиттейкер или Форрест и людей, сколько нужно.
— Мне поехать с тобой? — спросил Уимзи, когда они вышли на улицу.
— Почему бы и нет? Ты нам поможешь. Тогда мы никого больше брать не будем, там и так уже трое.
«Миссис Мердл» промчалась по Пэл-Мэл, вверх по Сент-Джеймс-стрит и дальше по Пикадилли. На середине Саут-Одли-стрит они обогнали какого-то торговца фруктами, с которым Паркер незаметно обменялся знаками. У подъезда вышли из машины, и к ним тут же бросился «лучший друг швейцара».
— Я как раз собирался звонить, — выпалил он. — Она здесь.
— Кто, Уиттейкер?
— Да. Поднялась в квартиру две минуты назад.
— А миссис Форрест дома?
— Да. Вошла чуть раньше той женщины.
— Странно, — сказал Паркер. — Неужели гибнет еще одна гениальная версия? Ты уверен, что это мисс Уиттейкер?
— Конечно, она нацепила на себя всякие старомодные тряпки, волосы у нее сейчас седые и все такое. Но в целом рост и внешность соответствуют. Да еще ее любимый трюк с темными очками. Думаю, это она, хотя, конечно, в лицо я ей не заглядывал, действовал по инструкции.
