– Это единственная роль, на которую она претендует?
– Перестань, Ава. Ты оскорбила ее, сделав неверные выводы. Ты должна благодарить своего ангела-хранителя, что я не аннулирую наше перемирие после этой выходки!
– Ты сам виноват! Если бы ты мне все рассказал до того, как она приехала, этого разговора бы не было.
– Ты постоянно на меня давишь… Этому нет конца!
– Что ты имеешь в виду?
– С самого начала ты возлагала на меня большие надежды: твоя потребность в семье, в душевной близости. Не думай, что я не знал, для чего ты затеяла путешествие на Бали. Тебе не приходило в голову, что я просто не способен тебе это дать?
Мороз прошел по спине Авы.
– Если ты так думаешь, зачем тогда прилетел на Бали?
Он отвернулся:
– Ты теперь редко меня о чем-то просишь. Ты попросила меня приехать, и я не смог отказать.
– Значит, ты прилетел, зная, что я стараюсь спасти наш брак, но при этом не собирался идти мне навстречу?
– Я надеялся, ты сама поймешь, что нам уже не помочь.
– Значит, я просто дура.
Он сжал челюсти:
– Я, конечно, ошибался, думая, что с тобой все пройдет гладко и что ты забудешь о том, как я подвел тебя.
– Я просто пытаюсь понять…
– Понять, почему я не вписываюсь в твои представления об идеальном муже и отце? Потому что, помимо всего прочего, это именно то, чего ты хочешь, правда?
– Помимо всего прочего? – переспросила Ава. – Ты заставляешь меня чувствовать себя жалким ничтожеством.
– Я никогда не был силен в семейных отношениях, Ава. Мои родители всегда были полностью заняты Роберто. Он был их главным приоритетом на протяжении долгих лет. Не пойми меня неправильно, я не был брошенным ребенком, но я довольно рано понял, что мне придется довольствоваться своей собственной компанией. И спустя некоторое время я это принял.
– Тогда почему ты женился на мне?
– Ты ждала моего ребенка.
Ава застыла. Чезаре протянул руку, сожаление отразилось на его лице, но Ава отскочила, чтобы он не смог к ней прикоснуться.
– Не нужно смягчать удар, – отрезала она. – Я предпочитаю жестокую правду.
– Тебе не приходило в голову, что я держал тебя в неведении ради твоего же блага?
Я не хочу находиться в неведении относительно вещей, которые потенциально могут повлиять на нашу дочь. Мне нужна правда. Всегда.
– В таком случае ты должна знать кое-что еще, – сказал он.
– Что? – Сердце Авы екнуло от дурного предчувствия.
– Несмотря на то что Роберто болел много месяцев подряд, мы так и не знаем, от чего именно он умер. Это еще одна причина, по которой приехала Селина.
– Чем она занимается?
– Селина – врач.
Винтики в голове Авы медленно закрутились.
– Так, значит, ее вопросы об Аннабель…
– Она хотела осмотреть ее как медик в том числе. Точнее, всех нас.
Страх сковал ее грудь.
– Она считает, что-то может быть не так? И, пожалуйста, не надо приукрашивать правду, чтобы защитить меня!
– Мы действительно не знаем. Роберто отказался от всякого лечения за несколько недель до смерти. Возможно, он даже покончил с собой.
– Покончил с собой? – выдавила Ава. – Господи боже! – Она без сил опустилась на стул. – Есть еще что-то, что я должна знать?
– Нет. Результаты вскрытия будут готовы через несколько дней. Но завтра утром мы позвоним Селине, и ты извинишься за сегодняшний вечер, правда? – отчеканил он последнюю фразу.
– А если я откажусь?
– Бог ты мой, ну почему ты бросаешь мне вызов на каждом шагу?
– Потому что я не тряпка! Помнишь, когда-то тебе именно это во мне и понравилось.
– Я не в настроении ностальгировать.
Она хотела отвести взгляд и уйти прочь, но осталась на месте, завороженная магией его глубокого голоса, его соблазнительным запахом, который воскрешал в ней былые чувства.
– Если ты имеешь в виду то, что только что сказал о своих… недостатках, то в интересах нас обоих разрешить этот спор рано или поздно.
– Не сегодня, Ава. Я и так на пределе.
Что-то дрогнуло внутри ее.
– Хорошо, не сегодня. – Она подошла ближе и нежно коснулась кончиками пальцев его щеки. – Я действительно очень сожалею о Роберто. Ты ведь скажешь мне, если я могу что-нибудь сделать для тебя?
Он невнятно что-то пробормотал себе под нос. Ава смотрела, как он медленно поднял руку и заправил ее локон за ухо, едва коснувшись пальцами ее нежной кожи.
