"Пожалуй, - решила Реана, рассматривая обоих представителей правящей династии, - Лайяру еще есть к чему стремиться".
Разговор принца с правителем протекал бурно. Сейчас они оба явно забыли, какие должности занимают, и это был обычный спор отца и сына, которые придерживаются диаметрально противоположных точек зрения на один предмет. Здесь уже были попытки подкупа и угрозы, шантаж и стук кулаком по столу. Реана усмехнулась, маг при таких спорах был просто необходим - вовремя убирать телекинезом тяжелые предметы, к которым тянулись руки спорщиков. Не то, чтобы она на самом деле опасалась, что накал страстей доведет до рукоприкладства. Скорее ей было жаль красивые и изысканные фарфоровые украшения на столе правителя, которым непременно быть бы разбитыми ради "отведения души". Когда она провернула это в первый раз, Его Величество просто не обратил внимания, в пылу спора просто не разобравшись, что произошло. Во второй раз - выразительно посмотрел на нее.
- Прошу прощения, Ваше Величество, - девушка почтительно склонила голову, - но стране нужен наследник. И поэтому, несмотря на то, что я довольно неплохо владею медицинскими чарами, до крайностей лучше не доводить.
Видимо, она все же чем-то насмешила правителя, так как он неожиданно махнул на Лайяра рукой, как бы признавая за ним право поступать так, как заблагорассудиться.
Обсуждение остальных деталей много времени не заняли. Теперь девушка шагала к выходу со счастливой улыбкой на лице, чувствуя, как за пазухой, у самого сердца едва слышно похрустывает бумага с печатями и подписью самого короля о ее помиловании и восстановлении во всех правах. Конечно, все это было сделано в обход совета магов, но так как ее дело было с сугубо политической подоплекой, этого должно было хватить для полного оправдания и "обеления" пострадавшей репутации.
Ей почти не верилось, что завтра ее жизнь вновь станет такой, как пару лет тому назад. Или почти такой же. По негласному решению все остальные организационные вопросы было решено оставить на следующий день. Тем более что время уже было позднее, и этот поход во дворец вымотал всех если не физически, то эмоционально. Тяжело постоянно ждать неприятностей, оставаясь в напряжении каждую секунду.
Опять сменив гостиницу, в целях запутывания следов, если все же кто-то любопытный решил бы за ними проследить, все расселились в уже привычном порядке.
Реана лежала на кровати, глядя, как на потолке паучок упорно выплетает кружево паутины. Впрочем, ни старательного мухолова, ни его ажурное творение она не видела. Мыслями девушка была совсем в другом месте. Завтра она сможет встретиться со своим учителем. Очень хотелось по старой привычке вбежать на крыльцо, широко, со стуком, распахивая двери, как она частенько делала это в прошлом. Впрочем, она отдавала себе отчет, что вряд ли она когда-нибудь теперь повторит подобное. Тогда она была девочкой, верящей, что жизнь - это красивая сказка, еще не побывавшая на Тракте и ни разу не убивавшая. Теперь она повзрослела, или, даже можно сказать, постарела душой. Остались только неизменным ее былые привязанности и устремления. Она станет лучшей и докажет, только теперь в первую очередь именно себе, что она способна на все.
Реана понимала, что она эгоистка, что даже не рассматривает возможности дальнейшего путешествия в сопровождении принца. Но при этом угрызений совести не чувствовала. Она делала все возможное и даже более того, пока ее связывало данное оборотню слово. Теперь все получили то, чего хотели. И геройствовать она не собиралась, научившись ценить то, что дарит судьба, она не хотела гнаться за большим. Она устала и снова жаждала обрести дом. Да, это стало навязчивой идеей, недосягаемой мечтой, которая начала сбываться. И Реана намеревалась вцепиться в свой шанс быть счастливой в своем понимании всеми руками и ногами.
Завтра она попрощается со всеми. Да, она будет скучать и будет ждать их триумфального возвращения. Но попрощается, не позволив себе даже случайной мысли о возможности самой отправиться в путь. В очередной раз задумчиво покрутив это свое решение, девушка поняла, что оно единственно правильное и не вызывает в ее душе какого-либо сожаления.
