— А где находится ваш магазин?
— В Лейк-Джордже. Дом восемьдесят семь.
— Я знаю этот район. Часто бывал там.
— Я видел ту женщину.
— Джан Харвуд?
— Да, она заходила в мой магазин.
— Когда?
— В пятницу, около пяти часов. Купила воду и холодный чай.
— Она была одна?
— В магазине одна. Но ее ждал в машине мужчина. — Описание автомобиля соответствовало тому, на котором ездил Дэвид Харвуд.
— А потом? Они сразу уехали?
— Нет, посидели какое-то время, разговаривали. Я запомнил: тронулись они примерно в пять тридцать.
— Вы уверены, что это была та самая женщина?
— Да, — без колебаний ответил Тед Брайл. — Забыть такую трудно. Она красивая. К тому же затеяла со мной разговор.
— Вот как? О чем же?
— Сказала, что в этих местах еще не бывала. Я спросил, куда они едут; она ответила, что не знает.
— Как?
— Заявила, что муж везет ее погулять в лес. Это вроде как с его стороны сюрприз.
Дакуэрт удивленно хмыкнул.
— Что еще она сказала?
— Пожалуй, все.
— В каком она была настроении? Я имею в виду: веселая, унылая, озабоченная?
— Мне показалось, что эта женщина находилась в прекрасном расположении духа.
— Понятно, — проговорил детектив. — Спасибо, что позвонили. Вероятно, я к вам заеду.
— Хорошо. Рад, если чем-то помог.
Дакуэрт положил трубку и посмотрел на жену.
— Уже прошло два дня, а от него ни звука, — скорбно проговорила она.
Речь шла об их сыне Трэворе.
Барри Дакуэрт подошел к жене и взял за руку.
Я проснулся в седьмом часу. Ричлеры уже встали. Я слышал, как Хорас открыл кран в кухне, увидел его спину, склоненную над раковиной. Он проглотил две таблетки, запил водой и двинулся к лестнице. Как только Ричлер скрылся, я сбросил вязаное одеяло. Вчера Греттен долго извинялась, что не может мне предложить ничего лучше дивана.
— Понимаете, — сказала она, — в комнате сына осталось все как было при нем. Мы туда редко заходим. А гостевая у нас давно превратилась в кладовую. К тому же в нашем доме еще никто не оставался на ночь. Вы первый.
Я взял свой дорожный несессер и отправился в ванную комнату. Умылся (душ принимать не стал, не хотелось задерживаться), побрился. Когда вернулся, в доме пахло кофе.
— Доброе утро, — приветствовала меня Греттен с кухни.
— Доброе утро.
— Как спали?
— Неплохо. — Это была правда: я отключился мгновенно. — А как вы?
Она грустно улыбнулась.
— Не очень. Ваша история нас взволновала, вернула много печальных воспоминаний. Особенно тяжело Хорасу. Потеря Джан стала для нас ужасным ударом, от которого мы до сих пор не пришли в себя, но когда он стал рассказывать вам о…
— Очень жаль, — пробормотал я.
— К нашей беде никто не остался равнодушным. И родственники, и в школе, куда Джан ходила в подготовительный класс. Ее учительнице мисс Стивенс пришлось взять неделю отпуска — так она переживала. Все дети в классе ходили подавленные. Не говоря уж о девочке, которая ее толкнула, Конни. Директор школы мистер Эндрюс распорядился в память о Джан повесить небольшую мемориальную доску. Я ее не видела, не смогла. Хорас, конечно, тоже. Он не переставал твердить, что его надо посадить в тюрьму.
— И меня потрясла ваша трагедия, — вздохнул я.
— Да, конечно. — Греттен налила в кружку кофе и протянула ее мне. — Но вы не знали нашу Джан, и нас тоже. И вот теперь каким-то образом оказались с нами связаны.
Я налил в кофе сливки, положил сахар и принялся размешивать. Греттен посмотрела на меня.
— Мистер Харвуд, что могло случиться с вашей женой, как вы думаете?
— Не знаю. Боюсь, не наложила ли она на себя руки.
Греттен кивнула.
— Но если этого не случилось и она вернется к вам… ну, предположим, с ней все будет в порядке, у вас все продолжится как прежде? Я имею в виду — несмотря на то что она не та, за кого себя выдает?
— Вероятно, это какое-то недоразумение и всему есть объяснение, которое в данный момент для нас непостижимо.
Греттен пожала плечами:
— Какое объяснение?
— Не знаю.
— Зачем ей потребовалось присваивать имя нашей дочери?
— Неизвестно.
— И почему выбрана наша дочь?
И на этот вопрос у меня не было ответа.
— Хорас очень переживает. Он считает, что ваша жена нас обокрала.
— Я уверен, что Джан… объяснит, почему воспользовалась свидетельством о рождении вашей дочери. И не сомневаюсь, что она не собиралась причинять боль вашему мужу и вам, не намеревалась осквернять память вашей дочери.
